Юрий Костин - Француз

— Что ты тут потерял, собака? — прохрипел подъесаул и замертво упал на грудь поверженного противника, заливаемый кровью, чужой и своей.

На помощь попавшим в беду товарищам, не дожидаясь приказа, поспешили остальные русские гусары. Тщетно пытался ротмистр Ушаков остановить их — расшаталась в рейдах по лесам дисциплина гусар лейб-гвардии Ахтырского полка, да и страху перед врагом воины более не испытывали. То ли не поняли командира, то ли не услышали, то ли просто не хотели понять — неизвестно, но ринулись всадники на француза.

То был пример отчаянной храбрости и доблести, а также безрассудства. Враг тоже был силен и смел, наседал и наседал, без опаски, решительно, понимая, что двадцати русским гусарам не сдюжить, не справиться с эскадроном кирасир.

Теснимые французами русские вынуждены были отступить по широкой деревенской улице. В стычке пал корнет и половина его отряда. Неизвестно, сколько было ранено, сколько убито. Поспешно кое-как перегородили телегами улицу, спешились, заняли оборону.

Вперед строя выехал французский командир, тяжело дыша.

— Господа, — обратился он к гусарам, — дайте нам спокойно проехать. Незачем проливать кровь, коль скоро мы с вами не на поле сражения, а в обычной деревне. Давайте будем благоразумны.

Ротмистр Ушаков вслушивался в речь француза, понимая, что враг вступил в переговоры, не ведая о том, сколь мало русских в деревне. И еще ему очень хотелось поближе рассмотреть лицо француза, поскольку оно показалось ему знакомым.

— Не лучше ли вам, месье, — предложил Ушаков, стараясь говорить так громко, как это было возможно, — сей же час покинуть деревню. Так вы сохраните жизнь своим солдатам. В противном случае мы вас уничтожим. Зачем ложиться в чужую, холодную землю? Это чертовски неприятно и уж точно нелепо. Уходите, и мы вас не тронем.

— Это благородное предложение с вашей стороны, месье, — с усмешкой отвечал французский командир. — Однако, сдается мне, вас слишком мало и исход сражения довольно легко предсказать. Убирайтесь с дороги!

«Он угадал», — подумал Ушаков.

И вопреки воле своей, ротмистр вдруг представил себе теплый стог и Аленку, горячую, молодую, желанную. Определенно, не время еще помирать.

— Месье, — прокричал он что было мочи, обращаясь к воинственно настроенному французскому начальнику, — у нас есть шанс спасти жизнь наших солдат. Согласитесь, грех было бы им не воспользоваться. Но меня расстреляют, коли я вас просто так пропущу. Начнем с переговоров. Даю вам слово офицера: мы побеседуем с вами, после чего я с удовольствием застрелю вас или заколю, но только в честном бою, один на один. И если богу будет угоден такой исход, вы обойдете деревню стороной. А коли мне не повезет, что ж, тогда ваше право будет. Идите сюда, не бойтесь.

Офицер задумался в нерешительности. На дворе смеркалось, мороз усиливался. Стыли ноги, пальцы… Того и гляди не взведешь курок на таком холоде. Офицер спешился, бросил поводья, которые тут же подхватил один из кирасир, и, подняв правую руку, неторопливой и уверенной походкой бывалого воина направился к позициям противника.

Подчиненные Ушакова переглянулись между собой.

— Чего это вы ему сказали, Михаил Иванович? — поинтересовался один из них, держащий французского офицера на прицеле.

— Потом объясню, если нужда будет. С кавалерии глаз не спускайте, пистолет опусти. Подстрелишь офицера — нам несдобровать. Попробую достичь с ним аккорду, перехитрить его.

Ротмистр встал из-за своего укрытия и пошел навстречу французу.

— Бон суар, — приветствовал тот Ушакова.

Услыхав приветствие, Ушаков вздрогнул, глянул на француза, прищурился.

— Жаль, времени на любезности у нас с вами маловато, — ответил он, силясь рассмотреть лицо противника.

— Согласен. Не ровен час, запишут обоих в изменники, что затеяли мирные переговоры без санкции начальства. Учитывая катастрофическое положение нашей армии, уверен, меня тут же расстреляют в назидание другим, и в этом будете виноваты вы.

— Тогда проследуйте в мой штаб. Словом дворянина и русского офицера гарантирую вам жизнь и свободу. Коль не договоримся, отпущу. Но тогда придется драться… Погодите-ка…

«Чудеса, да и только», — подумал Михаил Иванович за секунду до того момента, когда чутье военного заставило его обернуться и, как оказалось, только для того, чтобы увидеть ружейный ствол, направленный на француза со стороны группы русских кирасир. Не до конца понимая, что делает, Ушаков рванулся в сторону француза, за мгновение преодолел расстояние между ними и тем самым полностью закрыл его.