Юрий Костин - Русский

Сосновский улыбнулся.

— Миллион, — сказал он. — Только в рублях. И не в месяц, а за год. И еще премиальные.

— Будь здесь Вилорик, он бы точно сказал, что все это обязательно, непременно должно стать достоянием общественности.

— Почему вы так уверены? Он же вынес таблички из Центра!

— Думаю, он был посвящен в планы Привольского и потому опасался, что Григорий Аркадьевич сделает это раньше. И уж тогда пиши пропало.

— А что если он был с ним заодно и в процессе они что-то там не поделили между собой? — предположил Сосновский.

— Никогда не поверю, — твердо возразил Тихонов. — Знаете, Плукшин сказал бы, что мы сошли с ума, если даже думать осмеливаемся о продаже этого сокровища…

— А мы позволяем себе об этом думать? — Сосновский лукаво глянул на Тихонова.

— Разве нет?

Антон Ушаков лежал на кровати. У окна, за которым открывался один из самых любопытных в мире видов, были разбросаны детали разбитого торшера. На улице светало. Антон бросил взгляд на часы. Было около пяти утра. Он решил повторить попытку дозвониться до Тихонова. Ему удалось это с первого раза, однако звонок тут же сбросили. Он набрал номер повторно, и на этот раз (о чудо!) услышал в трубке родной голос Александра Валентиновича:

— Наконец-то, — произнес Антон вместо приветствия.

— Слава тебе, Господи… Привет, герой, — раздался счастливый голос Тихонова. — Домой не пора?

— Рад бы, но пока не могу. Появились срочные дела. Как вы? На свободе?

— Да, откинулся. Какие такие срочные дела? Послушай, тебе надо как-то выбираться оттуда.

— Дядя Саша, напоминаю: это вы меня сюда определили.

— И правильно сделал. Но всему свое время. Так что, сынок, бери шинель…

— Пока бесполезно, Александр Валентинович. Теперь просто так не выпустят. К тому же я прочел то, что вы давали мне с собой в дорогу. И, надо сказать, есть над чем подумать.

— Темнишь. Скажи, а багаж не потерял, случайно?

— Не беспокойтесь.

Антона немного разочаровала долгожданная беседа с Тихоновым. Что-то было странное, непривычное в его тоне и манере общения, не свойственное, не до конца искреннее. И еще чувствовалась в голосе дяди Саши неуверенность. Он чего-то не договаривал, будто хотел выступить с предложением, но не был уверен, что его правильно поймут.

В общем, беседа вышла скомканной, изобиловала недоговорками, намеками… Антону опять оставалось ждать у моря погоды. И опять, уже в который раз, разгадывать ребус под названием «Рита».

Вчерашний инцидент вскрыл еще один «заговор». Выяснилось, что Антон отходил торшером коллегу своей подруги, специального агента ЦРУ. Раньше Антон и предположить не мог, что сможет на равных тягаться со спецагентами…

Задания Риты и вчерашнего непрошеного гостя были частью одной операции, однако агенты не согласовали свои действия, что привело к непредвиденному инциденту. ЦРУшник не ожидал возвращения Антона в номер в компании Риты. Неизвестно еще, как бы развивались события, не окажись она рядом с Антоном. Коллега Риты, отделавшийся сильнейшим ушибом, на глазах переменился, с виду зла на Антона не держал, перестал угрожать. Больше того, всячески демонстрировал сочувственное отношение к обидчику.

Накануне вечером они, кое-как успокоив перепуганную горничную, удалились вместе с Ритой для продолжения своей шпионской разборки, оставив Антона в холодной постели наедине с нестройной чередой мыслей.

Дело запуталось основательно. На листке бумаги, который Рита извлекла из кармана пиджака своего коллеги, значилась недвусмысленная инструкция довести до конца процесс дознания в отношении русского гражданина Ушакова. Вплоть до применения жесткого прессинга.

Тут-то и случилось непредвиденное.

Поскольку о возможности столь сурового поворота в судьбе ее бывшего возлюбленного Риту никто не предупреждал, она, мягко говоря, взбунтовалась. Для начала Рита подняла с постели свое начальство и потребовала объяснений. Начальство сначала пыталось строго вразумить Риту, но видя, что от выговора будет только вред делу, всю вину свалило на ЦРУ. Получив от руководства гарантии безопасности для своего подопечного, по крайней мере на время операции, Рита отвезла потерпевшего агента в госпиталь, после чего потребовала встречи с его начальством.

— Это невозможно, — заявил он.

— Послушайте, — резонно заметила в ответ Рита. — Мы с вами делаем одно дело. Поверьте, я знаю русских. С ними надо работать деликатно и даже нежно.