Александр Тамоников - Химическая война

— Предлагаешь по-тихому заложить заряд и уйти? — понял Александр, к чему он клонит.

— Именно. Так в разы меньше риска.

— Сколько тебе нужно времени для закладки?

— Минут пять-шесть спокойной работы.

Хабаров глянул на часы и кивнул:

— Годится. Укладываемся. Пошли…

Все четверо бесшумно просочились внутрь цеха. Пользуясь ночными прицелами, сразу же обнаружили так называемый склад «готовой продукции» — специальные вертикальные ложементы с новыми снарядами, стоящие вдоль стены слева от входа. Рядом с ложементами на полу находились ящики с маркировкой взрывчатых веществ. Дальше ровным рядком дожидались своей очереди пустые воздушные баллоны. В самом углу поблескивали металлом герметичные бочки с хлором.

«Все расположено рядом — как будто хозяева заводика знали, что мы придем в гости. Вот и отлично, — подумал капитан второго ранга. — Достаточно одного мощного заряда, и все это хозяйство навеки перестанет существовать».

Двоим Хабаров приказал «пасти» спящих боевиков, Федора отправил готовить подрыв, а сам переместился ближе к станкам, откуда вдоль и поперек просматривался весь цех.

Включив крохотный фонарь и раскрыв ранец, Драный копошился у ложементов с готовыми снарядами. Работал он бесшумно, в цеху стояла полная тишина.

Соменков вновь занимался съемкой: подняв над головой цифровую камеру, он фиксировал панорамный вид внутренностей цеха…

Спустя некоторое время напряженное ожидание достигло пика.

Внезапно Баландин с Соменковым резко повернулись и направили толстые стволы «Валов» на шевельнувшегося во сне боевика.

Все замерли. Фонарь у ложементов мгновенно потух.

С минуту в цехе опять было тихо и темно. Подрывник неподвижно сидел у снарядов, а три ствола смотрели на «возмутителя спокойствия».

Пронесло. Так и не проснувшись, сириец перевернулся на другой бок и продолжил просмотр счастливых снов.

«Готово», — просемафорил Федор через пару минут.

«Уходим», — жестом приказал Хабаров.

Поводя стволами автоматов и периодически оглядываясь на спящих, четверо офицеров отошли к воротам и просочились наружу.

— Закончили? — справился дежуривший поблизости доктор.

— Да. Где Абрашкин?

— Здесь, — появился тот из темноты.

— Валим!..

Группа приблизилась к ближайшей дыре в сетке забора. По очереди выбравшись за пределы территории, шестеро друзей легкой трусцой устремилась к тому месту, где должен был произвести посадку вертолет.

До взрыва оставалось восемь с половиной минут.

До прибытия вертолета — менее тридцати…

По приказу Жилина два бэтээра, не разбирая дороги, мчались в сторону аэропорта. Слева и справа мелькали высокие дома современного района. Такой же район потянулся и за асфальтовой трассой, когда закончился «муравейник».

Соболь и Смирнов наложили на рану Курко тугую повязку, кровотечение уменьшилось, но полностью не прекратилось. Чтобы уберечь раненого друга от кульбитов на бездорожье, они придерживали его, не давая «бултыхаться» внутри тесной кабины.

Пару минут назад Жилин хлопнул офицера в танковом шлеме по коленке и спросил:

— Куда едем?

— Приказано доставить вас в район аэропорта.

— А что там?

— Сирийская пехотная рота, остатки еще одной роты и наш взвод.

— Ты взводный?

— Так точно…

Жилин призадумался.

Приказ доставить его группу в район аэропорта наверняка отдал полковник Северцов. И сделал он это давно, до того как Генка заполучил пулю. О его опасном ранении полковник — ни сном ни духом. Так, может быть, надо с ним связаться, доложить и попросить срочной помощи?..

«Никакого проку с этого доклада не будет, — сам себе ответил Сергей. — Единственное, чем в данной ситуации он способен помочь, — выслать за нами с базы «вертушку». Да и то сомнительно… Успеет ли она? Пока долетит сюда, пока заберет нас и вернется обратно…»

Он посмотрел на бледное, обескровленное лицо Курко. Тот лежал на расстеленных куртках в крепких объятиях товарищей. Вокруг валялись окровавленные бинты, порванные упаковки ИПП, пустые шприц-ампулы от обезболивающего средства и антибиотиков…

— Слушай, а врач на вашей позиции есть? — снова двинул кулаком по коленке взводного Жилин.

— Нет, — мотнул тот головой.

— А в аэропорту? В аэропорту ведь должен быть, верно? Там летчики и все такое…

— Не знаю. Может, и есть. Только от нас до летного городка больше километра, и дорога простреливается. Нас туда не пропускают.