Александр Тамоников - Конец крымской орды [litres]

– Так полки, которые обычно обороняли Москву, по разным городам разошлись?

– Извиняй, Родион, но тебя это не касается.

– Но как же Москва?

– За столицу не беспокойся. Мы не дадим нехристям и близко подойти к ней.

– Ну и хорошо.

Воеводы с удовольствием попарились. В роли банщика выступил Федор Губан. Он потрудился на славу, не один березовый веник извел, покуда хлестал вельмож. Из бани воеводы вышли к Оке, искупались в прохладной воде, вернулись в дом помощника станичного головы, там выпили, основательно закусили и улеглись спать.

Встали они рано, умылись, помолились, позавтракали, вышли во двор.

По деревне уже бегали детишки, бабы занимались хозяйством. Мужики пошли на реку проверять сети и верши, в лес на охоту, в поле. Жизнь продолжалась.

Первым делом воеводы и станичный голова проехали к постоялому двору.

Хозяин встретил их у ворот, снял шапку, поклонился, поздоровался.

– И тебе здравствовать, Еремей, – ответил за всех Толстой и спросил: – Как ты принял воинов, защитников земли русской?

– Слава Богу, припасов хватило. Выгребли мы все дочиста, но накормили и людей, и коней.

– Последнее отдал? – спросил Хворостинин.

– Для войска, которое будет с басурманами биться, ничего не жалко.

– Сколько стоит все это?

Хозяин постоялого двора почуял, что может получить выгоду, почесал затылок и ответил:

– Припасов на полтину ушло, сено свое, за постой я обычно беру по алтыну, с вас – по копейке.

– Сколько всего выходит?

– На рубль серебра дашь, и я доволен буду.

Хворостинин передал хозяину деньги.

После этого воеводы и голова с помощником направились к реке, погрузились на плот с двумя гребцами и поплыли к правому берегу Оки. Но на средине гребцы бросили весла, плот пошел по течению.

– И куда это мы? В Колчинку или в Ванькино? – осведомился Хворостинин.

– Ни в деревню, ни в село. Такая вот у нас переправа, – ответил голова.

– Что, у берега отмель?

– Нет. Река тут хоть и не особо широкая, но глубокая.

– Так в чем дело?

– Извиняй, воевода, скоро все узнаешь.

Вскоре гребцы прибили плот к обрывистому берегу саженях в двухстах от места напротив Ступни, там, где была роща.

– Почему так? – спросил Бордак.

– Терпение, воеводы.

Толстой повел важных гостей в обратную сторону, отходя от Оки.

Хворостинин взглянул на Бордака.

– Ты понимаешь, боярин, что деется?

– Покуда не соображу, но по поведению головы станицы видно, он знает, что делает.

Воеводы и деревенские начальники вышли к берегу уже напротив Ступни. Там они увидели вертикальный тын из жердей, врытых в землю. Заостренные колья торчали и в сторону поля. Эти заграждения тянулись саженей на семьдесят. Они прикрывали пологий спуск к реке, справа и слева от которого были крутые обрывы.

– Ну и кого остановит этот забор? – спросил Хворостинин.

– А ты видишь, чего он закрывает? – проговорил в ответ Толстой.

– Мы видим, что вы соорудили преграду для детишек малых, – заявил второй воевода сторожевого полка и пошел к забору.

– Стой, князь! – Губан преградил ему дорогу.

– Что такое?

– Нельзя туда, погибнешь там.

– Да что вы такое скрываете, станичники?

– Объясняю, – сказал Толстой. – Ограда и на самом деле потешная. Так, пустое место. Один ратник быстро изломает ее. Так и крымчаки подумают. Но все дело не в ней, а в том, что дальше, до реки.

– А что там? – не скрывая нетерпения, спросил Парфенов.

– А там, воевода, по всей длине тына вырыты волчьи ямы.

– Вот как? – удивился Бордак. – А не заметно.

– Так мы и делали, чтобы незаметно было. Ямы одна рядом с другой, глубиной в сажень, внизу колья острые, сверху щиты из легких жердин, присыпанные песком, закрытые дерном.

Хворостинин улыбнулся и проговорил:

– Это получается, подойдет сюда отряд крымчаков, посмотрит на тын, посмеется, разрушит его, поведет коней к реке для переправы и попадет в волчьи ямы?

– Так, князь. В них может угодить целая сотня. А для приманки мы еще плоты сюда доставим. Вроде как не успели угнать.

– Ну ты и молодец, голова! Надо же придумать такую ловушку.

– Да это не я. Мы с такими у стен Казани сталкивались. Татары их придумали. Вот такие у нас на правом берегу укрепления.

Бордак с опаской посмотрел на плетень и спросил:

– А своих-то сельчан предупредили об опасности?

– Конечно. Сюда никто не сунется. Вот рыбаки возвращаются, видишь?

Вверх по реке шли лодки.

– Вижу.

– Рыбы и здесь полно, но ловят ее выше по течению либо ниже, в затонах.