Вячеслав Миронов - Кирпич из Лондона

Кушаков сидел, напряженно слушая речь священника. Он отрицательно покачал головой и тяжело поднялся со скамьи:

— Спасибо вам за консультацию, за то, что уделили время. Пойду я.

Хоть и не понял ничего из слов священника Роман, но вышел из церкви успокоенным. Метания, страх непонятного ушли. В голове созрел план. Простой, но план, от этого ему и стало легко. Надо жить как раньше. Усилить меры конспирации и продолжать зарабатывать деньги, передавая американцам информацию. Вот и все. На своей ментовской службе невозможно заработать достойные деньги, чтобы можно было жить или что-либо купить. Значит, надо действовать. Чем больше, тем лучше. Одно задание — десять тысяч долларов. Нормальные расценки. За атомграды платят больше. Надо продумать, что еще можно добыть там.

И с легким сердцем Кушаков пошел обедать в ближайшую недорогую столовую. Он четко усвоил урок, не тратить деньги, не привлекать к себе внимания. Вот и сейчас, вернувшись из Санкт-Петербурга, занял у сослуживцев деньги до получки. Поиздержался в отпуске. У троих, включая и Романова. Понемногу. Зато все знают, что Рома — позер, девушке пыль в глаза пустил. Но это нормально. Значит, мужик! Самец! Как еще очаровывать избалованную барышню бедному милиционеру?

Пока ел нехитрый обед, прокручивал в голове задание. Расшифровал, прочитал, запомнил, сжег, пепел в раковину в ванной смыл. Все нормально. Следов нет. А задание, помимо к ранее отработанным, гласило, что Роме необходимо сфотографировать или ксерокопировать все шифрованные телеграммы, до которых он мог дотянуться. Только все, все знаки, которые там указаны.

Когда он общался первый раз в Финляндии, то спрашивал, нужны ли им эти телеграммы. Разведчики сказали, что нет. Или не хотели подвергать его опасности, или просто у них был доступ к ним.

Еще во время учебы в Питере, на занятиях по секретному делопроизводству объясняли, что разведки перехватывают все сообщения по всем каналам связи. Многие не могут расшифровать, компьютеры днем и ночью пытаются взломать шифры, коды, ключи, но не получается.

Но если есть такая телеграмма, в которой указаны дата, время, текст оригинальный, то путем наложения текста на имеющийся перехват вычленяется ключ на месяц. И тогда можно читать иные телеграммы. Например, Министерства иностранных дел, Службы внешней разведки, ФСБ и других, поэтому пугали курсантов всеми мыслимыми карами, навсегда отбивая охоту сфотографировать, потерять телеграмму.

Попивая компот, Кушаков улыбнулся, в памяти всплыла яркая картинка этого занятия. Жаль, что не обозначили цену. А так бы за каждую телеграмму по десять тысяч вечно зеленых долларов… Он зажмурил глаза от удовольствия, представляя, как можно неплохо заработать. Но тут же одернул себя. Нельзя расслабляться и предаваться мечтаниям. Это опасно. Это провал.

Когда вернулся в отдел, сразу пошел к секретарю. Тесный кабинет, уставленный металлическими шкафами, на входе откидная доска-барьер.

— Мария Семеновна, здравствуйте!

— Здравствуй, Рома!

Женщина неопределенного возраста, казалось, она стала частью этого кабинета, в толстых очках, по центру линз вставлены цилиндры, из-за чего создавалось впечатление, что она смотрит в бинокль. От этого у нее и появилось прозвище Бинокль, но за спиной.

В отделе ее уважали. Называли «Семеновна». Всегда поможет, нужно оставить номер — оставит, нужно зарегистрировать документ задним числом, тоже идет навстречу. Внизу журнала, на полях, вписывает документ и ставит предыдущий номер, а через дробную черту пишет «один». Одним словом, Семеновна, как добрая мама, опекала оперативников, максимально облегчая им жизнь.

— Мария Семеновна, папка с документами на ознакомление у вас? Там кое-что надо выписать.

Она достала из шкафа толстую папку, было видно, что ей тяжело, суставы пальцев разбухли, папка с секретными документами чуть не упала. Подхватила второй рукой, бахнула на барьер:

— Верни. Еще не все ознакомились, а там контрольные сроки есть.

— Конечно, конечно, — суетливо подхватил папку Кушаков, подравнивая документы. — Я быстро. Час максимум, а то и раньше.

Он посмотрел на часы. До конца обеда пятнадцать минут, значит, в запасе не более десяти минут. Закрыл кабинет изнутри на ключ. Трясущимися от волнения руками стал перебирать документы. Помнил Роман, что были две телеграммы, секретные.

Ну, где же они?! Где?! Вот когда они не нужны, так первыми лежат, а когда нужны, не найдешь. Тьфу! Рукавом отер пот со лба, который предательски начал капать на документы с грифами секретности. Время, время, время!!! Твою же мать за ногу! Где?! Ну, где же?!!