Вячеслав Миронов - Кирпич из Лондона

Григорьеву позвонили на мобильный телефон. Он ответил, а, отключившись, раздосадованно проговорил, обращаясь к крестному дочери:

— Ну все, выходные кончились. Пошли в офис.

У Кушакова вытянулось лицо. Так обидно! Вот она, экскурсия, была так рядом!

Григорьев посмотрел на него и повернулся к токарю:

— Игорь! Ты сильно домой спешишь?

— А что надо?

— В горе экскурсию проведи молодому, — кивнул он на Кушакова.

— Сделаем. Только в гору? Не показывать новый опытный завод, цех по хранению?

— Горы хватит, — махнул крестный.

Мужчины попрощались, часть улова, который принадлежал Роману, выгрузили, и Игорь сказал ему:

— Пошли!

Это исполинское инженерное сооружение поражало воображение. Рельсы, уходящие в гору. Тут же перрон. Приходит электричка, привозящая дежурную смену. Сводчатый потолок. Много света, чисто, сотрудники снуют туда-сюда с деловым видом.

Кушаков и Игорь были одеты в обычную одежду, а не в синюю униформу, оттого привлекали к себе внимание. Но Игоря здесь знали, приветственно махали руками, здоровались.

Первым делом ему показали помещение, где хранится отработанное ядерное топливо. Размером оно было с футбольное поле. Щиты закрывали пол. Игорь кивнул на покрытие:

— «Отработка» здесь из многих стран. Но все устаревшие технологии. Скоро все по-новому будет. Сухое хранилище, более эффективное. А пока есть отходы, есть и работа. Есть работа — есть зарплата. И это хорошо, — усмехнулся он.

Но Растесса не интересовало это колоссальное по своим размерам хранилище, ему нужно было иное:

— Ух ты! Впечатляет! А еще покажете? Просто поразительно, как смогли построить все это в горе!

Токарь поднял палец в потолок:

— Прямой атомный удар выдерживает. По расчетам, сами не проверяли. Даст бог, и не потребуется, — и, перекрестившись, двинулся к выходу. — Пошли. Это самое интересное. Все остальное — технологические помещения, но архитектура в первый раз поражает. Сам, когда первый раз здесь очутился, рот от удивления открыл. А вот сейчас привык, за несколько десятков лет для меня это тоже стало обыденным.

И он повел Кушакова по комбинату. Здоровался с персоналом смены. Заходили в комнаты, большие и маленькие, там стояли какие-то краны, манипуляторы, еще какое-то оборудование. Кушаков пытался запомнить все ходы, переходы, он даже не предполагал, что в горе несколько этажей. Голова уже раскалывалась от визуальной информации, все начало путаться, смешиваться, накладываться друг на друга. Тяжело. Но он не видел признаков изготовления или обслуживания ракет.

Когда вернулись на первый уровень, токарь собрался уже выходить, но Кушаков окликнул его:

— Игорь! А там чего? — кивнул он в сторону неведомой галереи.

Тот остановился и ответил:

— Ничего интересного, но, если хочешь, немного пройдем. Далеко не получится.

Если все галереи, переходы, лестничные площадки и марши были хорошо освещены, то дальше царил полумрак, освещение было в глубине галереи, но тусклое. Какие-то тени мелькали, стояло что-то массивное. Роман, не дожидаясь Игоря, пошел в ту сторону и, пройдя метров пятнадцать, четко разглядел в полумраке солдата с автоматом. Рядом стоял офицер и орал на кого-то, объясняя ему, что он дебил, и вся его родня была дебилами, и дети у него будут дебилами, если только кто выживет и не убьет себя и окружающих. Часовой слушал витиеватую речь офицера и не видел Романа, крадущегося в полумраке.

А чуть в стороне… У Кушакова перехватило дыхание. Точно такое же хвостовое оперение ракеты, под таким же брезентом, что он видел в воинской части. Он ускорил шаг.

— Рома! Стой! — раздался сзади окрик Игоря.

Кушаков сделал еще шаг по инерции, оглянулся. На них обратили внимание военные. Часовой скинул автомат с плеча, резко сбросил с предохранителя. Послышался сухой щелчок в тишине. Передернул затвор. Патрон из рожка в патроннике. Автомат у плеча. Он уже целился в Кушакова, когда Игорь снова крикнул:

— Рома! Назад!

— Идите на хрен, дебилы! — заорал офицер командирским голосом так, что, казалось, на потолке пойдут трещины. — Да что за день сегодня! Вон отсюда!

— Все, все, командир! Заблудились, уходим! Все в порядке! — проорал Игорь военным.

Когда Кушаков быстрым шагом подошел к нему, он срывающимся от волнения голосом спросил:

— Ты что, с дуба рухнул?

— Извини. Сам испугался. А чего тут делают военные?

— Пошли на выход, — буркнул Игорь, быстрым шагом направляясь на выход. — Чуть не пристрелили. Понесли тебя черти!