Константин Стогний - Позывной «Крест»

В честь галилейской Тверии (Тиберии) через тысячу сто восемнадцать лет назвали на Руси город Тверь.

Единственная на Кинерете, Тверия раскинулась на западном берегу озера. Ее население — около сорока тысяч человек — иногда увеличивается вдвое, ведь гостеприимный и уютный белый город принимает большинство приезжающих на Кинерет израильтян и туристов.

Трудно себе представить, что когда-то этот уютный курортный городок был форпостом Галилеи, соединяющим два мира — еврейский и арабский…

Здесь жили многие иудейские мудрецы, поэтому Тверия — один из четырех святых для евреев городов. Это город горячих источников и чудотворных могил. Возле набережной в самом центре города — археологический парк. Во время земляных работ при строительстве отеля были обнаружены остатки древней синагоги, городских стен времен крестоносцев и руины византийской церкви с мозаичным полом. А еще останки Римского театра, где почти две тысячи лет назад в царской ложе кипели нешуточные страсти и Саломея, дочь Иродиады, царицы Галилеи, впервые встретилась глазами с Филиппом Вторым и решила остаться в этих краях навсегда.

Вся эта старина прекрасно сочетается с роскошными пляжами и уютными прибрежными ресторанчиками, где всегда можно отведать свежей, только что выловленной в озере рыбы.

— Может быть, и наши предки две тысячи лет назад ели точно такую же рыбу, — задумчиво сказала Светлана, поливая филе карпа, жаренного на гриле, лимонным соком.

— Наши? — удивился Виктор. — Вообще-то наши предки жили чуть-чуть северо-восточнее…

— Если верить Библии, то все мы евреи, — продолжала Светлана.

— Особенно я, — ответил Виктор, глядя на свое отражение в металлической крышке на кастрюле с горячим блюдом, которое только что принес официант.

— Ну, судя по характеру, — да, — фыркнула Светлана.

— Дорогой мой, принесите, пожалуйста, одно пиво, — попросил Виктор официанта на чистом иврите.

— Ты действительно еврей? — удивилась девушка.

— Я и индонезиец, и папуас, и мексиканец, и масай, и бушмен… Я журналист, — улыбнулся Виктор.

— И инок Ермолай, — добавила Светлана.

— Еще какой инок, — согласился Лавров, приступая к ухе.

— И все-таки, для чего ты отправился в эту поездку? — спросила девушка, пристально глядя на Виктора.

— Для того чтобы следить за тобой! Ешь давай! — спокойно ответил Лавров, с удовольствием поглощая великолепно приготовленное первое блюдо. — А то твоя рыба остынет! Наши предки две тысячи лет назад так не поступали.

Да, вопрос, который задала девушка, попал, что называется, в десятку. Виктор не знал на него ответа. Спасти православную святыню — честь для каждого инока. Но какое же это спасение, если Лавров решил помочь спрятать длань в Сепфорисе? Да, может быть, он уезжал из монастыря Святого Иоанна именно с этой миссией и по зову сердца. Но сколько воды утекло с тех пор! «Времени прошло немного, а вот воды утекло…» — подумал Виктор. Он встретил девушку… и она стала им командовать. Смешно? А может быть, и нет. Влюбился? А как она выглядит, эта любовь? Кто ее видел? Кто даст ей определение?

Так что же это? Непреодолимая страсть к путешествиям? Даже без фотокамеры, без задания телеканала он рвался в Сирию, будто последние пару лет провел не в монастыре, а в темнице. Два года назад он бежал от этой суеты, от всех этих заданий, от шумных городов, от смены континентов. Бежал от самого себя.

А теперь? Он вернулся туда, без чего, как оказалось, просто не мог жить. Кто-то не может жить без штурвала самолета, кто-то ходит без страховки по краям крыш самых высоких небоскребов, а Лавров не мог жить без путешествий. Он опять бежал от рутины, но уже монастырской. От постоянных поучений священников, умных и не очень, от безлюдья, от нелюдимости, от лицемерия «якобы монахов», от точно такой же коррупции, как и в мирской жизни.

А если проще… он опять бежал от себя самого. Хотя прекрасно понимал, что это бесполезно.

Единственное, о чем Виктор жалел в данный момент, — о своей маленькой гуцульской кобылке Мелари, которую оставил в конюшне при монастыре. Как она там? Кормят ли ее, поят ли? Надо будет обязательно вернуться. Хотя бы ради нее.

Кинерет, Тивериадское озеро, Галилейское море… Трудно найти место, где тело и душа, не ревнуя и не завидуя друг другу, пребывали бы в таком согласии. Не случайно иудейские мудрецы утверждают, что Мессия придет через Кинерет. А он-то места знает…

Но Лаврову сейчас было не до пришествия Мессии. После сорока восьми часов без сна, после сытной еды и под властью изнуряющей жары и тряски в грузовиках так приятно было опустить голову на гостиничную перьевую подушку и мысленно сказать всем: «Абонент недоступен». Однако самые главные мысли порой посещают на пороге сна, тем самым его лишая.