Константин Стогний - Позывной «Крест»

— «Альфа-три», внимание! — послышалось в наушнике Виктора.

— «Альфа-три» принял, — ответил за Джона Виктор и отключил микрофон гарнитуры. — Что ж они медлят? — волновался он, глядя на спящего агента. — Скоро наш перец проснется, а у меня снотворного больше нет. Все, что было в аптечке…

— Есть вот что. — Саломея, сверкнув глазами, показала Лаврову лезвие кинжала.

— Не вздумай! — воскликнул тот. — На твоих руках мало крови?

— Тебе его жалко? — насмешливо спросила девушка.

— Не стоит убивать врага без лишней надобности. Тогда, возможно, когда-нибудь кто-то пожалеет и тебя, — тихо сказал Лавров, и Саломея, не ожидавшая услышать такое от настоящего профессионала, задумалась.

В «Гелендвагене» молодой чеченец Абу утирал слезы:

— Кто его убил? Я их порежу на ремни. Когда?

— Позавчера вечером. Никак не могли связаться со мной, — еще не отойдя от шока, произнес Рафаили.

— Кто убил Челика? — настойчиво повторил Абу сквозь зубы.

— Это какая-то Саломея…

— Какая-то… Я ее знаю. Задавлю суку, — почти прорычал чеченец, сжав кулаки, и костяшки его пальцев побелели.

— Если успеешь. Она сбежала вместе со своим охранником. Их по всей Турции ищут.

Абу успокоился, слезы его высохли. Он, словно бы не обращая внимания на прилетевший вертолет, задумчиво произнес:

— Когда-то я называл Челика дядей… А теперь…

— А теперь прилетел вертолет с покупателем, и нам нужно выполнить свой долг до конца, — уверенно произнес Рафаили. — Обменом займусь лично.

С этими словами гонец повернулся и приоткрыл дверь «Гелендвагена», чтобы выйти наружу. В мгновение ока Абу выхватил откуда-то тонкий, как спица, нож, вонзил его в шею Рафаили и провернул. Гонец захрипел и откинулся спиной назад, толкнув ногой дверь и залив кровью сиденье и рубашку Абу Хамзы. Молодой чеченец забрал тубус с дланью из руки умирающего Рафаили, глаза которого уже застилала смертельная пелена.

— Прости, о достойнейший, но это нужно живым, — улыбнулся убийца и, держа в руках реликвию, вышел из машины.

— Смотри, смотри! Абу Хамза! — удивленно воскликнул Виктор, когда лицо чеченца осветили фары грузовика. — Маленький гаденыш. Двум богам служишь, и ИГИЛу, и «Серым Волкам»?

Совсем близко, в пятидесяти метрах от окошка мастерской, чеченец поднял руки, что-то активно показывая жестами пилоту вертолета. В одной руке Абу Хамза держал тубус с дланью Иоанна Крестителя.

Саломея, скрипнув зубами, взялась за рукоять пистолета.

— Не вздумай, — одернул девушку Лавров, заметив это движение. — Жить надоело?

Через несколько секунд полицейский вертолет еще снизился, продолжая висеть над площадкой; открылась дверь, откуда выбросили веревочную лестницу. Мужчина с широкой спиной и в дорогом костюме начал осторожно спускаться по ней.

В наушнике у Лаврова затараторили команды:

— Внимание, группа! Полный контроль! «Альфа-один», «Альфа-два», «Альфа-четыре», «Альфа-пять», сектор А! Малейшее резкое движение — огонь на поражение. «Альфа-три»…

— «Альфа-три» на связи, — ответил Виктор.

— Лидера под контроль. Малейшее резкое движение — огонь на поражение.

— Слушаюсь, сэр, — был ответ.

Мужчина в костюме наконец ступил на грунт у ворот Адада и повернулся к вожаку исламистов. Это был немолодой человек с лицом нордического типа, пепельно-седой, какими бывают бывшие блондины. Его стальные глаза с невероятно узкими зрачками обычно запоминались сразу и навсегда. Это был миллиардер Мартин Скейен.

— Абу Хамза? Рад тебя видеть, парень, — обратился он к чеченцу.

— Приветствую уважаемого партнера, — сдержанно и даже вежливо, с легким поклоном, ответил Али. — У меня есть то, что вам нужно.

— А что это? — Мартин указал на пятно свежей крови на рубахе чеченца.

— Так, ничего. Барана резал, — пояснил Абу.

— А где Челик? — словно не услышав последних слов, спросил Мартин.

— Альпаслан убит, — без эмоций ответил Хамза.

— Вот как? — поднял брови Скейен, затем после паузы, будто ничего не случилось, добавил: — Просто он мне кое-что пообещал.

— Саломея бежала, но она не опасна. Ее не выпустят из Турции, по крайней мере пока. Длань у меня, и она до нее так и не добралась, — обрубив лишние вопросы и разъяснения, объявил Абу.

Абу прекрасно знал болевую точку Скейена. Как только длань Иоанна Крестителя попала в круг интересов миллиардера, его спецслужбы быстро вычислили, кто из конкурентов наиболее опасен. Светлана Соломина, на вид обыкновенная девушка спортивного телосложения, гимнастка и акробатка, оказалась хранительницей длани. Великолепно подготовленная женщина-боевик, отлично эрудированная и владеющая навыками логического мышления, была как бельмо на глазу. Дошло до того, что Скейен даже носил с собой ее фотографию — своих врагов надо знать в лицо. Но сейчас, похоже, проблема разрешилась сама собой. Тубус был здесь, рядом, и Мартин его уже никому не отдаст.