Сесил Форестер - «Грейхаунд», или Добрый пастырь [litres]

– Головной корабль второй колонны на пеленге два-пять-пять, сэр, – доложил Сильвестрини от пелоруса.

– Очень хорошо, – ответил Найстром.

Маленький, бойкий мичман Сильвестрини недавно окончил офицерское училище, а до того учился на факультете иностранных языков в университете на восточном побережье.

– Лево руля. Курс ноль-девять-два, – скомандовал Найстром, и рулевой отрепетовал приказ.

«Килинг» повернул к позиции. Все шло хорошо и как надо. Краузе решил не посылать за одеждой. Он так и так собирался в гальюн, а тут еще ему пришла мысль о чашке кофе. И тут же страстно захотелось этого кофе, горячего, бодрящего, успокаивающего. Чашку? Две чашки. К тому же он слегка проголодался; мысль о сэндвиче к двумя чашкам кофе внезапно показалась очень соблазнительной. И несколько минут в тепле плюс возможность надеть наконец перчатки и шарф. Просто замечательная идея. Подошел Уотсон с полуденными координатами, которые из-за боевой тревоги не сообщил вовремя. Краузе принял рапорт; полуденные координаты не были для него новостью, они близко совпадали с предполагаемой позицией волчьей стаи в адмиралтейской радиограмме. Однако тут подошел старший механик Ипсен с полуденной сводкой о расходе топлива. Ее пришлось прочесть внимательнее. Пришлось обменяться с Ипсеном несколькими словами. И даже на этом кратком разговоре не удалось вполне сосредоточиться, поскольку Краузе краем глаза увидел, что «Додж» сигналит прожектором. К тому времени, как Ипсен отсалютовал, перед Краузе уже стоял сигнальщик с рапортом – полуденной сводкой «Доджа» о расходе топлива. Это сообщение тоже пришлось изучить внимательно. Все хорошо: у «Доджа» еще приличный резерв. Пока Краузе изучал эту сводку, принесли две другие: «Виктора» и «Джеймса». Читая сводку «Джеймса», Краузе нахмурился. «Джеймсу» придется максмально ограничить время на полном ходу. Краузе, тщательно подбирая слова, продиктовал ответ.

– «Комэскорта – „Джеймсу“. Примите все возможные меры для экономии топлива».

Из штурманской рубки поднялся улыбающийся Чарли Коул и поздравил с затопленной подлодкой. Приятно было перекинуться словечком с Чарли, но затем тот подошел ближе и понизил голос, чтобы другие в рубке не услышали.

– С Флуссером надо решить, сэр, – заметил Чарли.

– Черт, – сказал Краузе. Резкое слово показывало, как сильно раздосадовала его новая задержка.

Вчера Флуссер двинул старшине по физиономии и теперь сидел под арестом за это тяжелейшее преступление. На корабле, где регулярно объявляют боевую тревогу, присутствие арестанта в карцере – вечная головная боль. А Устав ВМС требует разбирать такие дела как можно скорее.

– Больше суток прошло, – напомнил Чарли.

– Черт, – повторил Краузе. – Ладно. Мне надо в гальюн и съесть сэндвич. Потом…

И тут-то телефонист и сообщил:

– Кормовой впередсмотрящий видит две белые ракеты со стороны конвоя, сэр.

Это была неожиданность – хуже, чем на Олимпиаде в Антверпене, когда француз провел рипост и Краузе ощутил прикосновение шарика к груди в тот самый миг, когда собирался сделать решающий выпад. Целых две секунды Краузе стоял в столбняке, хотя умом сразу осознал, что две белые ракеты означают торпедную атаку. Две секунды он смотрел на телефониста, потом выбежал с биноклем на крыло мостика. Ничего толком было не видно: «Килинг» шел в трех милях от головных судов, в пяти – от замыкающих. Краузе окликнул впередсмотрящего:

– Что видите?

– Две белые ракеты, сэр.

– Где?

– Где-то в конце, сэр. Примерно где последний корабль в линии.

– Сигнал коммодора, сэр, – крикнули с сигнального мостика. – Общая тревога.

– Очень хорошо.

«Килинг» высоко поднялся на волне. Теперь Краузе видел, что третий корабль во второй колонне нарушил строй, а следующий поворачивает, уходя от столкновения. Если отрядить канадский корвет, тот отстанет и при своем малом запасе скорости догонять будет долго. Нужен эсминец. Выбирать приходилось между «Килингом» и «Виктором», а «Килинг» был ближе. Краузе вернулся в рубку:

– Я принимаю управление, мистер Найстром.

– Есть, сэр.

– Право на борт. Курс один-восемь-ноль.

Рулевой повторил приказ, и Краузе шагнул к рации.

– Джордж – Орлу. Джордж – Дикки. Иду в тыл конвоя. Сблизьтесь для защиты фронта.

– Есть, сэр.

– Выполняю.

Пока Краузе говорил, «Килинг» повернул и теперь шел курсом столкновения с «Доджем».

– Право руля. Курс два-семь-пять.

– Есть право руля. Курс два-семь-пять.