Владимир Гриньков - Я – телохранитель. Киллер к юбилею

— Правда, Аня?

— Послушай, что я сейчас буду делать, — попросил Китайгородцев. — У меня в руке — переговорное устройство. Сейчас я соберу здесь своих ребят. Всех, кто меня услышит. Вот тогда мы с тобой поговорим. Я думаю, что договоримся.

Он не угрожал, а просто сообщал, что собирается делать. И угрозы в его интонациях не было. Угроза заключалась в том, что именно он собирался предпринять.

— Это бесполезно, — отрезала Рита. — Ты можешь собрать тут хоть сто человек. И всё равно меня выпустишь.

Анатолий, не ответив ей, сказал в микрофон:

— Всем, кто меня слышит! Я на втором этаже главного дома. Нужна помощь. Кто свободен?

Щелчок и голос:

— Потапов.

— Ты где?

— На улице, возле гаража.

— Прикрой окно комнаты Ани Тапаевой. Второй этаж, третье от правого угла.

— Понял!

Щелчок и другой голос:

— Это Сергачев. Я у въездных ворот.

— Оставайся там. Встретишь милицию и «Скорую», введёшь их в курс дела.

— Понял!

— Кто ещё? — спросил Китайгородцев.

— Нас трое. Ищем беглеца.

— Где находитесь?

— У гостевого дома.

— Кто-нибудь один пусть бежит в главный дом!

— Принято!

— Видишь, какие дела? — произнёс Анатолий, обращаясь к Рите, которая не могла не слышать всех этих переговоров. — Теперь мы с тобой можем спокойно поговорить.

А она занервничала еще больше. Время играло против неё.

— Ты меня выпустишь! Сейчас я приоткрою дверь, Аня протянет руку, и ты в её руку вложишь свой пистолет! После этого ты отойдёшь от двери…

— Только не нервничай, — попросил Китайгородцев. — Послушай, что я скажу. Я — не мент. Я — телохранитель. Это — две большие разницы. Я — охранник. Ты понимаешь? Мне важно, чтобы мои подопечные были живы и здоровы. Больше меня ничто не волнует. Кто ты такая, зачем здесь появилась — это пускай милиция выясняет, если поймает тебя, конечно. Мне ничего этого не нужно. Я — не правоохранительные органы. Я — всего лишь телохранитель, пойми! У ментов своя работа, у меня — своя. Я не могу им помогать ценой безопасности своих подопечных. Уходи! Я дам тебе возможность уйти. Очень скоро тут появится милиция, и всё сразу изменится. Они не дадут тебе уйти. Для них это было бы ляпом в работе. Они будут пытаться взять тебя любой ценой. Любой ценой! Они не остановятся ни перед чем! А мне ты не нужна. Мне нужна Аня. Сейчас к дому подгонят машину, ты сядешь в неё…

— Нашёл дуру!

— Рита! — внушительно произнес Анатолий. — Ты же умная девчонка. Ты понимаешь, что мне ты действительно не нужна. Садись в машину и уезжай отсюда на все четыре стороны!

«А она не уедет… Она как заводной детский автомобильчик — катится в одном направлении, и не способна свернуть. Особенность человеческой психики: если цель поставлена, а внешние условия неблагоприятны и риск крайне велик, человек идёт напролом, даже не рассматривая прочие варианты, с ходу отметая их как досадное препятствие, мешающее продвижению к цели. Рита не хочет уезжать на автомобиле. Потому что в противоположной стороне, за оградой тапаевского особняка, её ждут! Там заранее подготовлен для неё отход… Двухместный зелёный снегоход, и один человек на том снегоходе… Второе место зарезервировано для Риты…»

— Ты не дашь мне уйти, — сказала вдруг она, заметно ожесточаясь оттого, что позволила втянуть себя в эти переговоры — переговоры с человеком, который, по определению, был её врагом. — Я убила троих ваших.

И ей этого не простят… Так следовало понимать.

— Тебя будут искать, — подтвердил Китайгородцев. — Но это будет уже потом, позже. Сейчас я не собираюсь тебя преследовать. За погибших телохранителей с меня в Москве не спросят. А за погибшего клиента спросят. Ты что, не понимаешь, что я предлагаю тебе сделку?!

На последней фразе он возвысил голос. Почти крикнул.

— Не ори! — огрызнулась Рита.

Но какое-то сомнение обозначилось в её голосе. Она ещё не поверила, но уже дрогнула. Допустила мысль о самой возможности договориться.

— Сейчас приедут менты! — продолжал стращать Анатолий, психологически дожимая свою собеседницу. — И я уже ничего не смогу сделать! Они просто нас не любят! Они на дух не переносят частных охранников! И тут ничего нельзя поделать! Я не смогу им ничего объяснить и не смогу ни на чём настаивать! Давай договоримся, Рита! Договоримся, пока здесь нет ментов! Я тебя выпускаю! Ты уйдёшь отсюда с оружием! Уйдёшь куда захочешь! Ещё пять минут промедления — и тебе уже не вырваться! Уходи, пока не поздно!