Владимир Гриньков - Я – телохранитель. Киллер к юбилею

— Один, — сказал он.

Анатолий стремительно вошёл в комнату и закрыл за собой дверь. Повёл взглядом вокруг. Ничего подозрительного.

— Ты видел Риту? — спросил Китайгородцев.

— Нет.

— Может быть, слышал что-то подозрительное?

— Выстрелы.

Анатолий нажал клавишу переговорного устройства:

— Костюков!

— На связи!

— Я сейчас войду в приёмную, ты откроешь мне дверь кабинета. Открываешь только на мой голос!

— Понял!

— Со мной будет Роман Тапаев. Возьмёшь его под опеку.

Обернулся к парню:

— Сейчас мы выйдем в коридор. Двигаемся к приёмной вдоль стеночки. При малейшей опасности падай на пол. Всё понятно?

Перепуганный парень только и смог, что кивнуть.

Телохранитель выглянул в коридор. Никого. Выдернул из комнаты Романа, толкнул к стене и жестом указал направление. Пошли вдоль стены к приёмной; Анатолий при этом пятился, прикрывая парня собой и одновременно держа под контролем пугающе пустое пространство коридора.

Костюков открыл дверь, как и договаривались, на голос. Китайгородцев втолкнул в кабинет Романа и только после этого вошел сам. Тапаева он не сразу обнаружил. Только когда увидел передвинутый в угол шкаф, понял, что клиент — в самом надежном, в нынешних условиях, месте… Тот угол не простреливался ни со стороны окон, ни от двери.

— Милиция? «Скорая»? — быстро спросил Анатолий.

— Вызвал!

— Оставайся здесь, — сказал Китайгородцев.

Теперь — Аня.

Анатолий пробежал по коридору. Множество дверей — и за любой из них может скрываться Рита. Но ему сейчас надо выводить из опасной зоны тапаевскую дочь. Китайгородцев постучал. За дверью — молчание. Как в случае с Романом.

— Аня! — негромко позвал Анатолий. — Откройте, пожалуйста!

Тишина, как будто никого и нет. Китайгородцев повернул дверную ручку. Дверь не поддалась.

— Аня! Это Анатолий! Пожалуйста, откройте!

Но ему ответила не Аня. Это был голос Риты!

— Она здесь, — сказала Рита через дверь. — И я ее застрелю, если ты не дашь мне уйти. Хочешь услышать её голос?

Телохранитель ещё не успел ответить, как Аня из-за двери сказала:

— У неё пистолет! Пожалуйста, не входите сюда!

Голос у неё дрожал так, что невозможно было усомниться — дела плохи. Настолько плохи, что хуже почти и не бывает… Когда у твоего врага в руках заложник, ты поневоле начинаешь играть по его правилам.

Телохранитель Китайгородцев:

«Девяносто седьмой год… Сын дагестанского предпринимателя… С целью получения выкупа… Отрубили два пальца… Чтобы родители были сговорчивее… Отпущен после уплаты выкупа… Девяносто восьмой год… Девочка… Школьница… Родители — государственные служащие… С целью получения выкупа… Выкуп не заплачен… Девочка убита… Тот же девяносто восьмой… Налёт на квартиру предпринимателя… По сигналу тревоги прибыла милицейская группа захвата… Налетчики прикрылись заложниками… В перестрелке один заложник погиб… Девяносто девятый год… Похищен бизнесмен… С целью получения выкупа… Воспользовался оплошностью своих «тюремщиков»… Выпрыгнул из окна третьего этажа… Инвалидная коляска…»

— Ты всё понял? — спросила Рита.

Голос был злой. Такая в любую минуту может сорваться. Китайгородцев явственно представлял себе, как она сейчас приставила пистолет к Аниной голове. Контроль над тапаевской дочерью — это единственная гарантия для Риты.

— Всё нормально, — сказал Анатолий. — Ты ведь не наделаешь глупостей, правда?

— Заткнись! И слушай, что я тебе сейчас буду говорить!

— Прежде я обрисую тебе твоё положение…

— Заткнись!

— Это важно, Рита…

— Заткнись! Заткнись! Заткнись!

— Хорошо, — с готовностью отозвался Китайгородцев, уловив в её голосе истерические нотки.

Он не мог допустить того, чтобы она сорвалась в истерику. Человек, который не контролирует себя, способен на любые крайности.

— Где Виктор? — спросила Рита.

Телохранитель хотел было уже сказать, что тот схвачен — чтобы она не рассчитывала на его поддержку, но вовремя спохватился. Если Пастухов у них в руках, Рита потребует доставить его к ней. А Виктора на самом деле нет… И вот они, дополнительные сложности.

— Мы пока не смогли его задержать. Но это вопрос времени. Ты ведь видела, сколько здесь наших охранников…

Эти слова были напрямую адресованы Рите. Она поняла и сказала зло:

— Это его проблемы! А у меня есть хозяйская дочка!

И тут же издевательски-доброжелательным тоном: