Владимир Гриньков - Я – телохранитель. Киллер к юбилею

— Ты пей чай, пока он горячий.

— Я пью.

Сделала глоток, зажмурилась от удовольствия.

— О! Это ты здорово придумал — чтобы с коньяком.

Выпила чай, торопясь и обжигаясь при этом. Откинулась на спинку кресла — волосы разметались, во взгляде появилось умиротворение.

— Еще чаю? — спросил Китайгородцев.

— Да.

Она смотрела на него с задумчивостью во взгляде:

— А ты заботливый.

— По службе стараюсь, — буркнул Анатолий.

— Нет, ты и в жизни надёжный, мне кажется. У тебя жена есть?

— Нет.

— Странно.

— Ничего странного. У меня образ жизни — как у моряка. Месяцами не бываю дома.

— Так ты берись охранять только тех, кто постоянно живет в Москве.

— А что толку? — засмеялся Китайгородцев. — Его в Москве охраняешь, потом у него начинаются проблемы, он уезжает куда-нибудь в Лондон, чтобы отсидеться и переждать смутные времена… Ну, и ты с ним, естественно, мигрируешь.

— Все-таки Лондон — это круто.

— Но мы же с тобой не про Лондон сейчас, а про семью?

— Да, я помню. А как ты в телохранители попал?

— Курсы закончил, и меня взяли.

— Другой работы не было, что ли?

— Не понял?

— Почему именно в телохранители подался?

— А почему идут именно в учителя? В пекари? В машинисты? В футболисты? У каждого ведь жизнь как-то складывается. У меня сложилась вот так.

— Нравится?

— Вполне.

— Чем же нравится? Зарплатой?

— Ты когда-нибудь видела людей, которые своей зарплатой были довольны на все сто? — усмехнулся Анатолий.

И Рита — тоже. Кажется, страхи понемногу ее оставляли.

— А чем же тогда? Тем, что это круто?

— Разве круто?

— Конечно! — убеждённо сказала Рита. — Пистолет за пазухой, приёмчики там всякие, чуть что — всем лежать лицом в асфальт… Я бы тоже так хотела, если бы была мальчишкой.

— В жизни все гораздо иначе, как говорит один мой знакомый. Ни стрельбы, ни приёмчиков…

— Да-а-а уж! — недоверчиво протянула девушка. — Ты мне не рассказывай, пожалуйста! Видела я!

— Ну, это — редкий случай, — пожал плечами Китайгородцев. — Обычно все намного будничнее.

— А по-моему, очень романтично, — сказала Рита и повела рукой вокруг.

А вокруг плавал сумрак, едва разгоняемый неярким светом притаившегося в углу торшера, да пел свою заунывную песню ветер за окном. Горячий чай на столе, тёплый плед, тишина в доме — загадочная и пугающая одновременно… И никого постороннего в комнате.

— Ты когда-нибудь охранял одиноких женщин?

— Да.

— А они пытались тебя соблазнить?

Ого! С коньячком он сегодня переборщил, наверное. Надо было бы ограничиться одним лишь чаем…

— Нет, — ответил Анатолий.

— Неужели?

Выражение лица кроткое, а в глазах — это явственно угадывается — прыгают озорные чёртики.

— Действительно ничего не было, — развел руками Китайгородцев.

— Это, наверное, старые были женщины? Очень старые? Мама какого-нибудь олигарха, да? Бедная старушка боялась оставаться по ночам одна, и ты был вынужден играть с нею в карты. Угадала?

— Да. К тому же она была неподвижна, мне приходилось возить её в коляске, а ещё у нее всё время барахлил слуховой аппарат.

— Всё ты врёшь, — засмеялась Рита.

Щеки у неё раскраснелись, и вообще она, судя по всему, чувствовала себя великолепно.

— A у меня был когда-то парень, — совершенно неожиданно призналась она. — С ним было весело. Знаешь, как его звали?

— Как?

— Джек.

— Американец, что ли?

— Нет, наш, русский.

— Имя не настоящее, наверное?

— Конечно. Просто я его знала как Джека. Так он представился, когда мы с ним познакомились. Знаешь, это очень здорово — когда в человеке есть тайна. Когда ты не знаешь, как его в действительности зовут, чем он в этой жизни занимается, кто его предки и как он думает жить дальше… Ты с ним просто общаешься, понимаешь? Он интересен тебе как человек, вот в эту самую секунду, когда он рядом. Это здорово!

— Неужели не хочется узнать человека получше? — удивился телохранитель.

— А зачем? Ты разве не замечал, что в людях всегда только разочаровываешься, и никогда не бывает так, чтоб наоборот? Чем больше ты человека узнаешь, тем больше в нем обнаруживается недостатков.

— Не всегда.

— У меня — всегда, — сообщила Рита об итоге собственных жизненных наблюдений.

— И что же Джек? — вернул ее в русло разговора Китайгородцев.

— Ничего, — пожала она плечами. — Сначала было весело, потом появился мой отец и всё испортил. Джек ему не понравился. И он Джеку — тоже. Обычная история. Люди встречаются, люди прощаются, как поётся в одной песне…