Владимир Паутов - Охота на черного ястреба

— Нет, господин президент! — быстро ответил директор Тейбол. Честно говоря, он не хотел взваливать на свои плечи ответственность за проведение операции. Что-то внутри него холодело, когда он представлял, что будет, если тщательно разработанный план вновь провалится. Поэтому Джон Тейбол нашёл вполне для себя приемлемое решение. Он предложил, чтобы операцию возглавил командующий специальными войсками, бригадный генерал Ричард Стоун.

— Сэр, — сказал директор ЦРУ, — я думаю, это будет логично. Ведь к операции привлекаются силы специального назначения. Генерал Стоун лучше знает своих людей, и ему будет легче руководить ими и осуществлять взаимодействие с армейскими частями.

— Я согласен! — услышав ответ президента, у Джона Тейбола радостно задёргались в улыбке губы, но следующие слова главы Белого дома его немного расстроили: — Однако общее руководство и ответственность за проведение операции возлагается на ЦРУ.

Сомали. Конец июля 1993 года.

Безлюдный район в тридцати километрах южнее Могадишо

Из города мы выехали, когда стрелки часов приближались к часу ночи. Наш грузовой пикап «ниссан» был загружен ещё днём. Я лично проверил груз: боеприпасы, пулемёты, два ручных огнемёта, пара двадцатилитровых канистр с водой и столько же с бензином аккуратно лежали в багажнике. Несколько человек из охраны генерала Айдида проводили нас до окраины города, а дальше мы уже ехали самостоятельно. Я вёл джип с выключенными фарами. Луна была довольно яркой, поэтому особых трудностей езда, тем более по пустынной местности, не вызывала, так что до нужного места мы добрались безо всяких приключений. Я и мой друг, Димка Сокольников, заняли свои огневые позиции ровно в два часа ночи. Разработанная нами операция пока развивалась по намеченному плану.

Утро наступило довольно быстро, но мы успели установить в окопах пулемёты, загнать пикап в укрытие и накрыть свои огневые позиции специальными маскировочными полотнами. В принципе это был обычный брезент, который, благодаря таланту моего напарника, приобрёл абсолютную схожесть с местностью, если смотреть сверху. Поэтому быть обнаруженными воздушной разведкой мы нисколько не опасались. С земли же наши позиции также были совершенно невидимы.

Кстати, нужно сказать, что мы с Димычем очень постарались, когда делали эти инженерные сооружения, именно сооружения, так как назвать по-другому то, что мы сделали, было невозможно. Почти в течение целого месяца я и мой друг каждую ночь выезжали из Могадишо, рискуя нарваться на засаду мобильного патруля американских войск или, того хуже, на местных бандитов. Хотя мы являлись личными советниками весьма влиятельного полевого командира, генерала Мохаммада Айдида, но ведь не будешь же каждому сомалийцу с автоматом объяснять, что мы, белые, приехали в их страну для того, чтобы помочь в их борьбе. К тому же не все местные жители были сторонниками генерала, поэтому попадись мы к ним, они были бы рады передать нас американцам или расправиться тут же на месте, предварительно ограбив.

С военными патрулями союзных войск, коих в Сомали было, что гороха в мешке, тоже встречаться не хотелось. Думаю, они не поверили бы никаким нашим объяснениям, обнаружив в кузове пикапа оружие, лопаты, доски и всякие столярные и плотницкие инструменты. Правда, генерал предлагал нам охрану, но мы всегда отказывались. Я и мой напарник не страдали повышенным самомнением относительно своих возможностей отбиться в случае опасности от патрулей, но именно в целях безопасности мы не брали с собой лишних людей. Слишком уж секретная задумывалась нами операция, чтобы о ней знали посторонние лица. В её замысел и так было посвящено достаточное количество людей, а потому и возникали опасения, что каждый лишний человек — дополнительная вероятность утечки информации.

Ждать до вечера было долго. День тянулся чрезвычайно долго. Я сидел в своём окопе, лишь изредка наблюдая за дорогой через специально оставленные для этой цели маленькие щели между брезентом и землёй. У нас с Димкой конечно же были с собой радиотелефоны, но мы с ним чётко соблюдали режим радиомолчания. Не хватало ещё, чтобы нашу болтовню случайно засекла служба радиоперехвата на американской военной базе, до которой отсюда было ровно тридцать два километра. Подставить под удар всю нашу тщательно разработанную операцию мы не могли и не имели права, слишком уж много сил было затрачено на её подготовку, и люди, которых мы привлекли к ней, очень верили нам и в наш успех.