Сергей Зверев - Фоторобот в золоченой раме

Жалость всегда начинала душить Платова в самые неподходящие моменты. И сейчас ему было жалко этого здоровенного и бестолкового балбеса, по своему безволию попавшего на нары.

— Ещё увидимся, — сказал Шведов, нажимая на кнопку вызова выводного.

— Чтоб у тебя рог вырос! Чтоб твоя жена негра родила! — Цыганка Махлакова долго перечисляла кары, которых достоин Платов и вся его семья до третьего колена.

Эту цыганскую группу отдел Платова разрабатывал давно. Крашенные в блондинок цыганки ходили по квартирам ветеранов, представляясь то работниками собеса, то журналистами. Забалтывали хозяев и выметали деньги, драгоценности и государственные награды.

Разведчики плотно сопровождали их несколько дней. И засекли, что две цыганки занырнули в квартиру и вскоре вышли очень довольные. Пока они садились в машину, оперативники умудрились обежать полподъезда. И наткнулись на обалдевшую старушку, которая хватилась только что исчезнувших денег и орденов.

— Нашли потерпевших. Можно работать! — крикнул оперативник в рацию.

Машина-такси с шашечками, на которой цыгане притащились аж из Орехово-Зуева, покрутилась меж домов и въехала в московский двор, зажатый пятиэтажками, — видимо, воровки решили продолжить работу.

— Приёмка! — крикнул Платов и вдавил педаль газа.

Его «жигуль» затормозил прямо перед такси, сзади остановилась машина «наружки», отрезая путь назад, — классическая коробочка. Служба наружного наблюдения не имеет права никого задерживать. Но это правило всегда нарушается, потому что постоянно не хватает оперативников, чтобы надёжно блокировать задерживаемых.

Беспокойную шайку запихали в оперативные машины и повезли в отдел района Лианозово. Туда же привезли потерпевшую старушку, которая, негодуя на «подлых воровок», дала исчерпывающие показания и уверенно опознала преступниц. Похищенные ордена, медали и деньги были при личном обыске цыганок извлечены из разных карманов, карманчиков и узелков.

Платов разговаривал со старой воровкой. Ей было под шестьдесят.

— Пора собирать котомку, Лилия Михайловна.

— Оговаривают меня.

— Вас потерпевшая опознала.

— Ой, испугал! Старая манда меня опознала. Ох, какое доказательство… Ну а если и докажете — я женщина пожилая, кто мне что сделает?

— Вот здесь ты ошибаешься, голубушка, — улыбнулся Платов. — Расскажи-ка лучше, как у адмирала Егорова геройскую звезду и ордена тиснула.

— О чём говоришь? Молодой, красивый — и такой фантазёр. Девушки любить не будут.

— Явку с повинной накатаешь, может, не арестуем.

— Шёл бы ты лесом вдоль забора, пёс цепной.

Адреса, места обитания, телефоны воровок — всё было установлено. Следователь выписал неотложные обыски. Оперативники взяли спецназ с Петровки и двинули в Орехово-Зуево. Добрались туда уже затемно. Ворвались в двухэтажный, красного кирпича дом, выбив кувалдой дверь, поскольку открывать хозяева наотрез отказались.

— Почему не открывали? — спросил Платов, нагнувшись над разложенным на полу цыганом, рёбра которого подровняли спецназовские башмаки.

— Думал, бандиты, да, — захрипел цыган.

В доме были ещё два цыгана, один из них явно «вмазанный» дозой героина, и цыганка, замешанная в краже на Фрунзенской.

Ковры, старинная мебель, посуда, керамические вазы, хрусталь, огромный круглый стол, расписанный пасторальными картинками потолок — в зале всё было аляповато и безвкусно, как и положено в цыганском доме.

Под утро в подвале и в саду за домом нашли два тайника. В одном — полкило героина. В другом — ордена адмирала Егорова.

— Признаваться будем? — спросил Платов молодую цыганку. — Ордена с Фрунзенской.

— Эй, горячий какой! Ты плохую траву куришь, вот и глюк ловишь. Попроси — я тебе хорошую достану, чуйскую, — засмеялась ему в лицо цыганка.

— Никто не неволит. Иди в глухой отказ. Десятку получишь. На видеозаписи в подъезде твоя наглая харя хорошо видна.

— Ха! Это не я.

— А кто?

— Двойник. У каждого человека есть двойник. Двойник крал. Я не крала. Я честная. А на тебя сейчас порчу наведу, у меня глаз тяжёлый…

Домой Платов вернулся вымотанным. Но довольным — от хорошо сделанного дела. Завтра — отсыпной день.

Но поспать не дали — рано утром затрезвонил звонок мобилы.

— Привет. Как насчёт встречи в уютном кабачке? — послышался голос Шведова. — Переговорить надо. И Кононенко подтянется. Ему есть что сказать.