Николай Чергинец - Майор Ветров

— Да, я.

Милиционер перевел луч фонарика на лицо Ветрова:

— А ты Иванов Сергей?

— Да.

— Ясно.

Милиционеры вышли, а в душе Ветрова появилось недоверие к новичку. «Мурата явно узнал мент, а затем попытался исправить свою оплошность… Не подсадная ли утка этот мужик? Надо быть осторожным… Запросто могут подсадить кого-либо из своих, чтобы выпытать…»

Они в полной темноте поужинали, и в этот момент загорелась электролампочка. Мурат, явно повеселев, сказал:

— Смотри, каким ярким свет после темноты кажется.

Ветров, устраиваясь на своем ложе, сказал:

— Ты как хочешь, а я буду спать.

Мурат возбужденно сказал:

— Понимаешь, меня явно милиционер узнал… А кто он, не знаю, я же из-за темноты его лица не видел… Сергей, ты обратил внимание, как он воскликнул «Мурат»?

— Нет, не обратил, — безразличным тоном ответил Ветров, а Мурат прошелся по камере и, размышляя вслух, произнес:

— Это был точно чеченец, хотя и говорил по-русски… Если он меня знает, значит, я могу его попросить, чтобы маме записку передал. Мне ее надо успокоить, ей нельзя с ее сердцем волноваться.

— А что, у тебя, кроме мамы, братьев, сестры, больше никого нет?

— Конечно, есть. Но они далеко, к тому же их села в зоне боевых действий, где практически контролируется каждый дом и отсутствие хотя бы одного члена семьи вызывает подозрение — считают, что ушел в горы. Правда, есть у меня двоюродная сестра в Армуте.

— Где-где? — Ветров еле сдержался, чтобы не вскочить с нар, он с трудом скрывал свое волнение. Еще бы! Мурат назвал Армут — то селение, где снимали на видео Ветрова, выдавая его за убийцу жителей села. А Мурат продолжил:

— Почти всех жителей Армута бандиты убили и выдали это за дело рук федеральных сил. Говорят, даже по телевидению всей Европе показывали.

— Да, я тоже слыхал об этой резне, но там шла речь о том, что всех жителей в этом селении убили…

— Это неправда, девятнадцать человек, в том числе и моя двоюродная сестра, остались живы. Некоторые остались в живых потому, что в момент нападения на село отсутствовали в нем, а человек десять-одиннадцать смогли спрятаться.

— И твоя сестра?

— И она… Смогла незаметно за угол дома шмыгнуть и в кустах у дувала спрятаться.

— А как ее семья?

— Отца, маму и четверых детей убили. Слава Аллаху, Фатима не видела… Не думала, что эти нелюди пришли и к ним.

Ветров чувствовал, что буквально все тело охватила дрожь. Чтобы не выдать сильнейшего волнения, он заставил себя повернуться лицом к стене.

Мурат решил, что утомил сокамерника своим рассказом, и, кряхтя от болей в теле, забрался на верхнюю часть нар, затих.

А Ветров терзался в сомнениях:

«Вот так удача! А вдруг провокация? Может, меня узнали и, подсадив наседку, подбрасывают дезу? Но мужик вроде правду говорит, располагает к себе, вызывает доверие…»

И перед его глазами всплыла картина, которую ему демонстрировал следователь военной прокуратуры: стрельба, отрезание голов, вспарывание детям животиков и на фоне всего этого он — майор Ветров, стоит у калитки, положив на дверку автомат, палец — на спусковом крючке…

Роман так задумался, что не слышал, как Мурат спрыгнул с нар, и вздрогнул, когда тот толкнул его в плечо:

— Сергей, тебе плохо?

Ветров встрепенулся и сел:

— Нет, просто что-то приснилось.

— Но ты же стонал, что-то мычал…

— Прости, это бывает у меня.

— Ничего… Я понимаю, тебе тоже нелегко. Скажи, чем тебе помочь?

— Спасибо. Давай лучше спать, утром поговорим.

— Как говорится, утро вечера мудренее, — согласился Мурат и опять кряхтя взобрался на второй этаж нар.

Но уснуть они не успели. В дверях послышался шум. Кто-то открывал засовы, но делал это осторожно, тихонько. В дверном проеме показался сержант милиции. Он тихо позвал:

— Мурат, ты не спишь?

Мурат сел и увидел милиционера:

— Ахмат! Ты?!

Милиционер приложил палец ко рту:

— Тише! Не шуми, дорогой, нас могут услышать. Это я светил фонариком и сразу же узнал тебя, но, сам понимаешь, я же был не один… За что тебя задержали?

Мурат коротко сообщил причину и, увидев, что Ветров не спит и с интересом наблюдает за ними, пояснил:

— Сергей, это мой родственник — Ахмат. Он из Грозного, — Мурат повернулся к родственнику. — Ахмат, ты можешь дать мне листок бумаги, ручку или карандаш? Я напишу записку и очень прошу тебя, дорогой, передай ее моей маме.

— Конечно, я все сделаю. Сейчас принесу. — И Ахмат направился к дверям, но его окликнул Ветров: