Сергей Зверев: Парни со стволами

— Этот мальчик, — подхватил увесистый кейс из ее рук Котов, — участвовал с нами уже во многих операциях. И показал себя зрелым мужчиной.

— Показал? Или оказался зрелым мужчиной? Это большая разница.

— Ой, ты опять со своими играми в слова, — засмеялся Котов, открывая заднюю дверь для девушки.

Заурчал мотором грузовичок, в кузове которого сидело полтора десятка сирийских солдат, сопровождавших русских в расположение правительственного батальона, ведущего бой за поселок Эн-Нахия. Сепаратисты снова подтянули туда силы и заняли уже почти половину населенного пункта. Теперь их заново выбивают оттуда, но дело идет очень медленно.

Пока ехали по шоссе, Марина рассказывала, что сообщили врачи. О подвалах, заваленных телами расстрелянных мирных жителей, о заминированной больнице, о том, что в поселке уже почти не осталось жителей. Все покинули его почти год назад. Котов сидел на переднем пассажирском сиденье и внимательно слушал ее.

— Марин, — спросил он вдруг, не поворачиваясь, — а скажи честно, зачем тебя понесло в Сирию?

— Разнарядка пришла, вот и поехала, — неопределенно ответила Стасько.

— Это понятно. Спросили желающих, и ты вызвалась. А вот зачем ты вызвалась? Тебе тут интересно?

— А ты думаешь, что только мужики могут? — сразу стала агрессивной Марина. — Думаешь, что мы слабее.

— Нет, не думаю, — засмеялся Котов. — Русская женщина и в избу…

— Да-да! — огрызнулась медсестра. — Знаем, как вы любите эту поговорочку. А сирийские девочки тоже не слабые, да? Как там твоя снайперша воюет?

Котов поморщился. Вот уж чего ему меньше всего хотелось, так это, чтобы вся группировка российских сил в Сирии знала о его связи с сирийской девушкой. Предосудительного ничего, но дело не только в нем, слухи ползут ведь и о Мариам. И ладно бы, если между ними что-то было. Так ведь ничего нет.

— Смотрите! — кивнул головой вперед Зимин и сбавил скорость.

Котов уже и сам увидел, что впереди на обочине шоссе лежит тело. Судя по одежде, это сириец из сельской местности. Одет он был в длинную полосатую рубаху, которую тут называют кунбаз. На голове комком большой платок, завязанный на затылке. Котов жестом велел Зимину еще сбавить скорость и принялся крутить головой во все стороны. Справа к шоссе подходил вплотную большой холм, часть которого срезали при строительстве дороги. Слева изрезанная холмистая долина, покрытая чахлой древесной растительностью и кустарником. Никаких овец или коз, никакой повозки. Как и почему этот селянин тут оказался?

Спецназовец мгновенно прокрутил в голове несколько возможных вариантов событий, предшествовавших появлению здесь тела. Сняв с предохранителя автомат, он коротко приказал:

— Марина, ложись на сиденье и не поднимайся, пока не разрешу! Если в машину станут стрелять, то перемещайся на пол под сиденье. Зима, медленно едешь, но не останавливайся ни в коем случае! Если будет нападение, принимай решение сам. Но варианта у тебя будет только два: или прорываться вперед, или назад.

— А вы? — машинально спросил лейтенант, стискивая пальцами руль.

— Слышал приказ? И помни, что ты отвечаешь за Марину.

Котов взялся за ручку двери и посмотрел в зеркало заднего вида на идущий следом грузовик с солдатами. Запыленный «ГАЗ-3308», еще, наверное, из первой партии поставок России десятилетней давности, уверенно шел сзади. До лежащего на обочине тела оставалось всего несколько метров, когда он открыл дверь и поставил ногу на порожек.

Время! Толчок, и Котов пробежал несколько метров по инерции рядом с машиной, постепенно отставая. Подбежав к телу, присел на одно колено. Труп был старый, он уже источал запах разложения. На руках и лице появились трупные пятна. Котов рывком перевернул его. На груди виднелось пятно высохшей крови и посередине аккуратная дырочка от пули. Его убили не здесь и не сейчас. А то, что тело здесь, может означать одно: надо было привлечь внимание проезжающего конвоя. И привлекли!

Черт, подстава! Котов не столько услышал, сколько нутром почувствовал выстрел и бросил свое тело в кувырок, уходя с возможной линии стрельбы. Где-то рядом раздались звон разбиваемого пулей стекла, визг тормозов, крики сирийцев. «Зимин, убью!» — мысленно взревел Котов, увидев, что «уазик» останавливается, развернувшись капотом в сторону холма, а следом остановился и грузовик с солдатами. «Уж эти-то сообразят, как себя вести в условиях обстрела, подумал капитан».

Он преодолел расстояние до «уазика», сделав всего шагов двадцать, но при этом на бегу успел четырежды бросить свое тело из стороны в сторону, чтобы не дать неизвестному стрелку или стрелкам прицелиться. Только бы не пулемет… «И какого черта!» — чертыхнулся он про себя, увидев, как задняя дверца «уазика» открывается, и на асфальт спускается нога Марины Стасько в армейском ботинке тридцать седьмого размера. Значит, нервишки сдали, растерялась женщина. А Зимин что же? Хотя что может сделать молодой и не очень опытный парень с перепуганной женщиной? Он по-настоящему перепуганных женщин и не видел еще.