Александр Тамоников - Спецотряд «Скорпион»

— Это что-то меняет?

Храмов бросил взгляд на Пашина, но вместо ответа, выбросив в урну окурок, предложил:

— Пойдем, майор, на посадку. Время!

И десантник первым вышел из туалета.

Времени до прибытия самолета в Павлоград оставалось еще порядочно. Пашин поднялся, прошел в туалет. Надо было подготовить Храмова к тому, чтобы он без подозрения отнесся к посещению туалета в аэропорту Павлограда. На него майор возлагал последнюю надежду на своевременный и безопасный вход в контакт с Луганским. Если этого не произойдет и в Павлограде, надо будет самому и быстро разрабатывать план выхода на связь с Москвой. Григорий, вернувшись на место, застал «напарника» отвернувшимся к иллюминатору. То ли десантник и человек Полесского спал, то ли смотрел на проплывающие за толстым стеклом слепящие в лучах яркого солнца белоснежные облака. Пашин откинулся в кресле, стараясь расслабиться. В Павлограде ему придется быть предельно сосредоточенным. От этого будет зависеть его жизнь, а также судьба Нины и дочери Демы!

В 10.50 местного времени шасси «Ту-154» мягко коснулись бетонки, и вскоре лайнер замер напротив небольшого здания аэропорта города Павлограда. В зале ожидания гостей из Москвы встретил молодой человек с лицом хорька, бегающими, черными хитрыми глазами, но облаченный в довольно приличный и дорогой костюм. Галстук сбился набок, что придавало встречающему вид этакого преуспевающего бизнесмена средней руки. Он сразу подошел к Пашину и Храмову, представившись:

— Артем Головин! Добро пожаловать в наш суровый, но прекрасный край!

«Гости» поздоровались в ответ.

Головин, он же Голова, спросил:

— Багаж при себе имеете?

— Нет, только то, что в руках!

— Хорошо. Пройдемте на площадь. Там ждет автомобиль.

Пашин поставил на пол дорожную сумку:

— Минуту! Мне надо одно место посетить!

Хорек поднял на Григория немного удивленный взгляд:

— Что такое?

Ответил Храмов:

— Ну чего напрягся? Человеку в сортир надо!

— А?! Так бы и сказали. Туалет в проходе между коммерческими палатками.

Пашин взглянул на Храмова:

— Пойдешь со мной?

— Один не обойдешься?

— Обойдусь.

Григ отошел от компании и вскоре вошел в грязный, обшарпанный, но все же платный туалет. Причем цена одного посещения превышала аналогичную московскую цену почти в три раза. Заплатив пожилой женщине 20 рублей, Григорий вошел. Зашел в четвертую по ходу слева кабину и тут же приступил к ее осмотру. И начал с мусорной корзины, разумно просчитав, если он оставил сообщение в урне, то и ответ, по идее, должен находиться там же. Так и оказалось. Из корзины майор вскоре извлек смятую ленту туалетной бумаги. На ней было начертано:

«Сигнал снят, в бл. время след. сломать часы и за покупкой обратиться в маг. «Мир Времени», отдел 7, продавец по виз. «Иванов Сергей Сергеевич», взять то, что он порекомендует. В часах — прибор «Сеть». Через него связь со мной. Катран!»

Со вздохом облегчения Пашин облокотился о пластиковую стенку кабины. Его расчет на почти забытую систему экстренного сообщения оправдался. Теперь он не один, а это — главное. Он бросил записку в унитаз, смыв ее водой. Так, надо разбить часы, чтобы прямо сейчас, сегодня получить связь с Луганским. Майор развернул руку тыловой стороной вперед, ударил запястьем по унитазу, стекло наручных часов разлетелось. Отлетела и часовая стрелка. Порядок. Пашин вышел из кабины, покинул туалет, возвратившись к Храмову и Голове.

— Черт бы побрал ваши провинциальные сортиры! — выругался он, прежде чем взяться за баул.

Голова поинтересовался:

— Какие-то проблемы возникли?

— Возникли! Вот, часы разбил. Не пойму, за какой хрен бабки берут в этом загаженном нужнике? За кусок бумаги? Бардак, мать его!

Головин ухмыльнулся:

— На всем делают деньги! Да, у нас, понятно, не столица, но братва тоже ушлая. А часы? Ерунда. В городе есть приличный магазин «Мир Времени». Там выберете себе часы на любой вкус. Ну а оплачу покупку я, вы же наши гости. И гости высокопоставленные. Я даже сказал бы — чрезвычайные!

Пашин, взглянув на Головина, спросил:

— Ты, Артем, по жизни такой разговорчивый? Или перед нами стараешься?

— Я общительный человек! Вам это не нравится?

Григорий коротко отрезал:

— Нет, не нравится. Я не люблю работать с людьми, у которых на языке отсутствует тормоз!

Голова поднял руки, согнутые в локтях, вверх, как бы сдаваясь:

— Все понял. Учту ваше замечание. Так мы едем в магазин или прямо на подготовленную для вас хату?