Сергей Гайдуков - Последний свидетель

Хозяин ресторана осторожно переместился в угол и постарался принять такой вид, будто бы ничего особенного в его заведении не происходит. У него это хорошо получилось.

Акмаль взял фотографию и внимательно посмотрел на свое изображение.

— Четыре тысячи, — сказал Акмаль, в то время как чьи-то ловкие руки появились у Бондарева из-за спины и принялись проворно его обыскивать. — Странная сумма. С одной стороны, это слишком дорого за кусок бумаги. С другой стороны...

Он посмотрел на человека, который стоял у Бондарева за спиной, получил от него безмолвную гарантию безопасности и сел напротив Бондарева, рядом с Мурадом.

— С другой стороны, — продолжил он, — если это часть какой-то хитрой игры, то это чертовски дешево.

— Никаких игр, — сказал Бондарев. — Чистый бизнес.

Он подумал об удобном расположении ресторана рядом с набережной. Как стемнеет — все концы в воду. Дешево и сердито.

Тем временем Акмаль пристально его разглядывал, ожидая увидеть беспокойство, страх или неуверенность. Бондарев даже подумал о том, чтобы оправдать его ожидания, но тут из кухни появился еще один парень. Он встал в паре шагов от стола, за которым сидели Бондарев и Акмаль с Мурадом. Бондарев решил обойтись без театра.

— Не думаю, что это бизнес, — сказал Акмаль. — И не думаю, что тебя зовут Смит.

— Имеете право, — Бондарев слегка развел руками. — Имеете право думать. — Его руки вернулись на поверхность стола, но кисти уже лежали чуть ближе одна к другой.

— Это могут быть личные счеты, — продолжал говорить Акмаль. — Или это может быть поручение какой-то спецслужбы... Так или иначе, ты повел себя трусливо. Ты не решился сделать работу сам, ты попытался сделать ее руками другого человека, запудрив ему мозги. Ты использовал память о погибшем брате. Это отвратительно.

Мурад сурово насупил брови.

— Как всегда, — сказал Бондарев.

— Что? — не понял Акмаль.

— Отвратительная и грязная работа. Такой она всегда была, есть и будет...

— Что ты...

Акмаль торжествующе вскрикнул и схватил Бондарева за руку. Тут же Бондарева схватили сзади за плечи и прижали к спинке стула, Акмаль отдал команду по-турецки, и с запястья Бондарева быстро сняли часы.

— Сигнал твоим друзьям? — ухмыльнулся Акмаль. — Хотел подать сигнал?

Раз.

— Видишь? — это Акмаль повернулся к Мураду. — Видишь, что это за человек?

Два.

— У них целая банда. Наверное, это они и убили твоего брата. Так, да? — Это он уже спрашивал у Бондарева.

Три.

Акмаль подержал бондаревские часы на ладони и потом отдал их одному из своих парней. Его улыбка лучилась торжеством победителя.

Четыре.

— Твои друзья тебе теперь не помогут... — продолжал нести ахинею победителя Акмаль.

— У меня нет друзей, — сказал Бондарев. — Я один.

Акмаль на миг задумался, но в этот момент наступило ПЯТЬ.

В начале первого Директор был дома. Он зажег свет во всех комнатах своей большой квартиры, включил три из пяти телевизоров: круглосуточный информационный канал, «Дискавери» и спортивный. Теперь из разных комнат раздавались разные голоса, и можно было даже подумать, что Директор дома не один.

Так и не сняв ботинок, он прошел на кухню, вытащил из шкафа начатую бутылку коньяка и сделал себе большой бутерброд по собственному рецепту «Кошмар диетолога»: один толстый ломоть белого хлеба смазывается майонезом, другой, такой же — кетчупом, между ними кладется ломоть ветчины, сыр, порезанные соленые огурцы бочкового засола...

Но не сработало. Директор отложил бутерброд, аккуратно вытер губы, заткнул пробкой бутылку. Некоторое время он смотрел на экран телевизора, где антилопы панически спасались бегством от поджарого льва, который явно подкачался перед съемкой...

Минуту спустя картины дикой природы уже не существовало, на экране телевизора как будто пульсировала бессмысленная заставка, набор цветных точек. Директор вздохнул, встал с табурета и прошел в комнату, где по телевизору транслировались новости. Это его тоже не заинтересовало. Директор подошел к стеллажу с книгами, привстал на цыпочки и не без труда достал с верхней полки книгу, которая на самом деле оказалась фотоальбомом.

Директор еще несколько секунд просто держал альбом в руках, не раскрывая. Но затем он снова вздохнул — признавая, как слаб человек вообще и он, Директор, в частности.

Он раскрыл альбом и осторожно пролистал несколько страниц, пока не нашел то, что хотел.