Татьяна Рубцова: Чёрные апостолы

И именно в это время из разбиваемых окон, сквозь звенящие стекла посыпались горящие факелы. Они немного запоздали, но все получилось, как нельзя лучше. Андрей ослабил сопротивление, Настя инстинктивно оставила его и отстранилась, и тут я бросился к ним, пряча оружие в карман. Я сумел схватить его за руку, сжимающую пистолет и за воротник рубашки, прежде чем он обернулся ко мне, но это мне мало помогло. Что-то он сделал такое, ударяя мне под коленки и тут же проводя бросок, что я, несмотря на силу хватки, разжал руки и пролетел на середину комнаты, как раз туда, где разгорался огонь.

А через разбитые окна переваливались мои спартанцы. Они и апостолы тут же сцеплялись клубками и катились прями по горящим половицам. Дым и жар уже наполнили комнату. Я вскочил, как мог быстро, огонь все же успел лизнуть мою заросшую щетиной щеку, и от меня сразу завоняло паленым цыпленком. На всякий случай проведя рукой по волосам, не загорелись ли, я бросился назад и увидел, что Андрей, таща одной рукой Настю, а другой рукой перекидывая через плечо большую сумку с ребенком, переступил уже порог.

Я рванулся за ним. Передо мной неожиданно возник рыжий апостол, размахивая кулаком для удара. Я не стал даже уклоняться, а сунул руку в карман, нащупал рукоять моего пистолета и тут же, не доставая его, выстрелил прямо так, через карман. Я это сделал от спешки, не думая, но к моему удивлению, теплая клетчатая рубашка рыжего апостола задымилась чуть выше брючного пояса, намокла и побагровела. Он удивленно отступил, немного согнулся и схватился руками за живот. Гримаса боли исказила его лицо, но я уже пятился к двери, словно боясь повернуться к нему спиной. Огонь разгорался, а апостолы и мои спартаковцы дрались между собой, как бродячие псы.

Кто-то из них стукнул рыжего апостола, уже падающего на колени, по голове горящим факелом, и он ткнулся носом в голые доски пола, еще не тронутые огнем. Но волосы на его голове зашипели, потому что кусок горящий ваты упал и запутался в огненной шевелюре.

Я быстро шагнул назад, чтобы меня не задело пламя, и бросился к двери. Никто больше не препятствовал мне. Выскочив на крыльцо, я остановился, озираясь и стараясь привыкнуть к тьме. Вот зажглись окна в дальнем женском доме, стало чуть светлее. И в этом полумраке я увидел две расплывчатые фигуры, бегущие прочь, в темноту: одна из них тащила за руку вторую и та, маленькая, сгибалась под тяжестью большой ноши, делавшей ее круглой и бесформенной.

— Настя! — вскрикнул я помимо воли, и бросился вдогонку.

Фигуры ныряли в тени домов, сливаясь с их стенами. Я мчался за ним, как сумасшедший пока на бегу не услышал странный грохот, и взрывная волна швырнула меня на землю. Почти тут же яркое пламя озарило все вокруг, и я задохнулся от запаха гари. Наверное, взорвались газовые баллоны — весь запас коммунаров. Приподнявшись голову, я стал трясти головой, сжимая ладонями вмиг заложившие уши. Щепки, комки земли и еще что-то так и посыпалось с меня. Отряхиваясь, я сел. Теперь, в ярком и жарком пламени было видно, как при электрическом свете. Андрей и Настя были уже возле гаража. Они оба лежали, и видно было, что Настя прижимает к себе драгоценную сумку. Еще бы, там же был маленький, и, клянусь, я слышал в треске пламени его плач.

Я вскочил на ноги, тогда, когда Андрей стал подниматься. Люди: жильцы коммуны, мужчины и женщины, выскочили на крыльцо, смотрели в окна, бежали к нам, но нам не было до них дела.

С разбега я ударил Андрея ногой в грудь, и тот, не смотря на черный пояс, упал на бок. Не дожидаясь, пока он встанет, я подхватил за плечи Настю и поставил на ноги, одновременно перехватывая за лямки сумку.

— Бежим.

Уже на бегу, увлекая ее за собой, я перебросил лямки через свое плечо, одновременно придерживая сумку с испуганно орущим ребенком. Я уже не тянул Настю, она и сама не отставала, широко размахивая пластиковым пакетом. Она не возражала, что сумку нес я, а я старался изо всех сил не причинять малышу лишнего беспокойства. Ему, бедняге и так досталось с первых минут его жизни.

Нас не преследовали, Андрея скрыли подбежавшие к нему люди. Я отталкивал тех, кто пытался остановить нас. Но они хотели только одного: знать, что произошло, и удивленно смотрели нам вслед.

Я не думал ни о чем и ни разу не оглянулся. Настя не отставала от меня. «Ява» терпеливо ждала нас в лесу, и я бросился туда. Настя поняла и тут же подхватила сумку.

— Держи, я заведу, — с запозданием сказал я и поставил ногу на педаль сцепления.