Илья Деревянко: Подельники

– Т-с-с! – зашипел Леонид Александрович, прижав палец к губам и многозначительным жестом обводя рукой стены. – «Жучки» [3], – еле слышно шепнул он на ухо партнеру и громко добавил: – Давай, Вадик, прогуляемся. Подышим свежим воздухом. От духоты голова раскалывается!

Заговорщицки перемигнувшись, компаньоны покинули прокуренный кабинет и спустились вниз по широкой, отделанной мрамором лестнице. Здоровенный охранник на выходе, завидев хозяев, приосанился, демонстрируя боевую готовность.

– Скажешь Кольке, шоферу, пусть сегодня отдыхает, – небрежно бросил Овечкин. Торопливо кивнув, охранник услужливо распахнул тяжелую, бронированную дверь...

– Стало быть, наш офис прослушивается?! – нервно обратился Хлыстов к сидевшему за рулем Овечкину, едва машина отъехала от особняка.

– Без понятия, – пожал тот плечами.

– Тогда почему...

– Потому что «потому» заканчивается на «у»! – зло перебил Леонид Александрович и, помедлив, более мягким тоном пояснил: – В нынешние времена «жучки» – не проблема. На базарах продаются. А вмонтировать... Гм, вот ты, допустим, можешь гарантировать преданность наших сотрудников?! Той же Ольги, например?

– Нет, конечно! – отрицательно покачал головой Вадим Робертович. Приоткрыв боковое окошко, он жадно хватал ртом влажный мартовский воздух. – Продадут, сволочи, глазом не моргнув! Мать их за ногу!.. Итак – заказное убийство! Я правильно понял?

– Ага! – подтвердил Овечкин. – Оно самое!

Вадим Робертович вдруг вспомнил, как в детстве отравил соседского терьера Бима, порвавшего ему штаны. Пес умирал долго, мучительно, а десятилетний Вадим украдкой хихикал и при встрече выражал соседям лицемерное сочувствие, неизменно слыша в ответ: «Спасибо, ты хороший, добрый мальчик!» Сладостное ощущение безнаказанной мести сохранилось в душе коммерсанта на всю жизнь. Господин Хлыстов довольно улыбнулся, однако улыбка тут же сменилась гримасой сомнения.

– А где мы возьмем киллера-профессионала? – спросил он. – На наших «быков» из службы безопасности рассчитывать, естественно, не приходится. Не объявление же в газету давать?

– Да уж понятно! – фыркнул Овечкин. – Но ты не беспокойся. Есть у меня на примете один субъект.

– Кто такой? – живо заинтересовался Вадим Робертович.

– Ковальский Сережка.

– Журналист который? – уточнил Хлыстов.

– Верно!

– Ну ты, брат, сказанул! – разочарованно поморщился Вадим Робертович. – Это гундосое очкастое ничтожество – киллер?! Не смеши!

– Не киллер, а как бы менеджер убийцы, – невозмутимо поправил Овечкин. – Настоящие профессионалы никогда не связываются с заказчиками напрямую, а действуют исключительно через посредников. В интересах собственной же безопасности [4]. Вот Ковальский и является таким посредником.

– Откуда ты знаешь? – скептически осведомился Хлыстов.

– От верблюда! – огрызнулся Леонид Александрович и примирительно добавил: – Поверь, Вадим, сведения абсолютно достоверные... Тьфу, блин, гаишник!

Повинуясь взмаху полосатого жезла, машина затормозила. К ней вразвалочку приблизился усатый, щекастый, откормленный тип в милицейской форме.

– Превышение скорости! – торжественно объявил он, получил причитающуюся мзду и с достоинством удалился.

– Хапуги проклятые! – трогая с места, вознегодовал скуповатый Овечкин. – Проходу, козлы, не дают! Никак не нажрутся! Там плати, здесь плати! Чтоб им треснуть... Чтоб им...

– Не отвлекайся! – прервал гневные излияния компаньона Хлыстов. – Чай, не обеднеешь... Вернемся к «нашим баранам». Выходит, нужно связаться с Ковальским?

– Угу! – буркнул Леонид Александрович.

– Погоди, погоди! – забеспокоился Вадим Робертович. – Но если Гаврилова убьют, подозрение падет на нас?

– Да на здоровье! Пусть падает, – пренебрежительно фыркнул Овечкин. – Подумаешь, беда! Доказательств-то нема! Кроме того, ликвидацию можно замаскировать под... положим, ограбление.

– А ведь верно, – умиротворенно улыбнулся Хлыстов. – Пусть замаскируют!..

Сергей Игоревич Ковальский, в прошлом известный диссидент (по совместительству осведомитель КГБ), а ныне один из ведущих сотрудников крупной ультрадемократической газеты, расслабленно возлежал на диване, посасывая сигарету с ментолом и сладострастно щурясь, вспоминал подробности своей недавней (с час назад) встречи с новым любовником Толиком Рубиновым. Толик, мелкий, бездарный журналистишка, пробавлявшийся редкими грошовыми гонорарами в третьесортных изданиях (его косноязычную стряпню мало кто соглашался печатать), из кожи вон лез, пытаясь угодить влиятельному, обеспеченному спонсору.