Андрей Дышев - Два шага на небеса

Лора кивнула.

– Тогда уверен.

Взять в аренду пару аквалангов и моторный катер проблем не было, предложение явно превышало спрос, и мы с Лорой из бесконечного строя катеров и яхт выбрали изящный глиссер с водометным двигателем, способный мчаться по волнам со скоростью сто километров в час. Помимо просторной палубы, с которой было очень удобно нырять, на глиссере была небольшая каюта и даже камбуз с десятком сковородок для приготовления свежей рыбы.

Мы загрузили акваланги, рассчитанные на полтора часа пребывания под водой, жареные отбивные, овощи и пару бутылок сухого вина. Пока Лора оформляла договор на аренду, я отправился на поиски эхолота, без которого наша задумка теряла всякий смысл. В фирмах, арендующих судна, на мой вопрос лишь пожимали плечами и предлагали взять в аренду рыболовецкий траулер, оборудованный стационарным эхолотом-рыборазведчиком, а к нему в придачу глубинный батискаф для ихтиологических исследований. Может быть, я бы согласился на батискаф, но всей моей наличной валюты хватило бы только на пять минут аренды.

К счастью, удача мне улыбнулась, кто-то из рыбаков сжалился надо мной и за пятьсот фунтов уступил допотопный эхолот, который достаточно было закрепить на носу судна и подключить питание, чтобы на его мутном дисплее отобразился непрерывный профиль дна.

Глиссер, послушный и маневренный, оставив в акватории морской стоянки пенную дугу, помчался по заливу Амохостос в направлении мыса Апостола Андрея. В какой-то мере мы собирались искать иголку в стоге сена, правда, в нашем распоряжении было что-то вроде магнита, на который эту иголку можно было подцепить. Я стоял у штурвала, получая ни с чем не сравнимое удовольствие от скорости, ветра и мощи машины, подчиняющейся моему даже самому легкому движению. Лора, одетая в белый купальник, который очень шел ее загорелой спортивной фигуре, сидела на носовой палубе, опираясь на ветровое стекло, как на спинку дивана. На голову она повязала платок, спасая прическу от беспощадного ветра. Острый передок судна летел высоко над волнами, пропуская их под себя, и там, под днищем, в волны вонзались крылья-реданы, разрезая их столь же легко, как раскаленный нож масло.

Береговая полоса все больше отягощалась ломаными очертаниями невидимых с пляжа гор и вместе с ними таяла в дымке зноя. Уже через пятнадцать минут полета над волнами невозможно было различить на берегу дома, исчез строй белых высоток Фамагусты, словно погрузился в пучину.

Удалившись от берега километров на тридцать, я сбавил ход и рукой подал Лоре сигнал. Она на четвереньках добралась до носа, где я установил эхолот, легла рядом с ним и включила дисплей. Ультразвуковой луч был не настолько широк, чтобы охватить большой участок дна, и мне пришлось маневрировать, рисуя на воде вытянутые зигзаги, словно я поставил перед собой цель перепахать весь залив узкими бороздами.

Всегда хочется получить ожидаемый результат сразу, и чем дольше я «пахал», тем меньше оставалось надежды, что мы отыщем «Пафос». Глубина в этом месте не превышала пятидесяти метров, и даже наш примитивный эхолот мог «нащупать» на дне булыжник размером с приличный арбуз. Но время шло, спина Лоры уже покраснела от солнечного дождя, я уже устал вращать штурвал, закладывая третий десяток виражей, но морское дно оставалось ровным и пустынным, как Голодная степь.

Мое настроение стремительно портилось. Слишком большие надежды я возлагал на исследование затонувшей яхты, и в случае неудачи мне пришлось бы продвигаться к намеченной цели вслепую.

Зафиксировав штурвал, я поднялся на носовую палубу к Лоре.

– Ты не спишь? – вроде как в шутку спросил я, подойдя к ней.

Девушка повернула голову и вздохнула:

– К сожалению.

Я сел рядом. Нас плавно поднимало и опускало, словно на качелях. По дисплею бежала зеленая полоска, почти ровная, с едва различимыми изъянами, словно человек пытался провести прямую линию без линейки и это у него неплохо получалось.

– Кто же на самом деле эта самозванка? – спросила Лора, думая о пассажирке, которая называла себя Дамирой Осак.

– Ее настоящее имя нам по большому счету ни к чему, – сказал я. – Что оно нам объяснит? Допустим, ее на самом деле зовут Дания или Диляра. Вопрос в другом: что она хотела от Виктора Челеша, представившись его матерью?

– Рисковая тетка! – покачала головой Лора. – Это как надо отработать версию, чтобы тридцатилетний мужчина поверил незнакомой женщине, что она его мать! Во-первых, она должна быть уверена, что настоящей матери давно нет в живых. Во-вторых, она должна хорошо знать отца мальчика, где он работал, где отдыхал… И все равно этого будет мало.