Андрей Дышев - Темная лошадка

– Черт возьми! – нахмурился Бэл. – Получается, что, когда Князев зашел в тридцать первую за порошком, Немовля был уже развязан?

– Выходит, что так.

– Значит, Немовлю освободил не Князев.

– Эй, не спи! – толкнул меня в плечо Тенгиз. – Какие у тебя будут соображения?

Я пожал плечами и сказал банальность:

– Если Немовлю выпустили не мы, то кто же?

– У всех алиби! – подытожил Тенгиз. – Потому можно сделать единственный и простой вывод.

– Какой? – в один голос спросили мы с Богомазовым и Эдом.

– На Приюте, кроме нас и Немовли, есть кто-то еще.

ЗАТАИВ ДЫХАНИЕ, МЫ НЕСКОЛЬКО МИНУТ прислушивались к звенящей тишине. Эд первым оторвал ухо от холодного железа и с надеждой в голосе сказал:

– Может быть, он умер?

– С какой стати он должен умереть? – вопросом ответил Бэл.

– От потери крови, скажем. Ведь господин Тенгиз прострелил ему ногу.

Вдруг до нас донеслись приглушенные удары. Казалось, что на третьем этаже кто-то бьет железом по металлической перегородке.

– Он наверху, – сказал Бэл. – Пошли!

– Вы намерены бросить нас здесь на произвол судьбы? – заволновался Эд. – Троих безоружных людей?

– Заприте дверь стулом и ничего не бойтесь, – посоветовал Тенгиз. – Слышите, он сейчас крушит третий этаж! До вас он не успеет добраться.

– Когда вернетесь, – сказал я, – постучите нам вот так: раз-два, раз-два-три.

И я продемонстрировал, как надо постучать.

– Хорошо! – кивнул Тенгиз. – Запирайтесь и ничего не бойтесь. Сейчас мы этого бешеного пса быстро приведем в чувство!

Выставив пистолеты, Тенгиз и Бэл медленно пошли вперед и растворились в темноте. Мы с Эдом поспешили закрыть за ними дверь и запереть ее ножкой стула.

– Не могу понять одной вещи, – вслух подумал Богомазов, поддерживая массивный подбородок кулаком. – Как мог уцелеть этот таинственный человек, который освободил Немовлю от пут? Следуя логике, Немовля должен был тотчас исполосовать его ножом.

– Я слышал, что агрессивность напичканного стимулятором психа не распространяется на того человека, который лично вводил ему альфа-сульфамистезал.

– Вы хотите сказать, что неизвестный нам человек, прежде чем перерезать веревки, ввел Немовле новую дозу? – уточнил Эд. – И потому этого человека Немовля не трогает, словно собака своего хозяина?

– Думаю, что именно так.

В дверь постучали: тук-тук, тук-тук-тук.

– Быстро они сработали! – воскликнул я, вскакивая со стула и подбегая к двери. – Мужики, вы со щитом или на щите?

Стул, как назло, крепко застрял в ручке, и мне пришлось выбить его ударом ноги. Распахнул дверь, отступил в сторону, чтобы Бэл и Тенгиз могли войти, но вместо знакомых лиц моих коллег из темноты вынырнула рука с ножом. Тяжелое лезвие финки глубоко вошло в дверной косяк, отщепив приличный кусок дерева.

Я вскрикнул, машинально прыгнул назад и повалился спиной на стол. В столовую вошел Немовля. Вид его был ужасен. На багрово-красном лице почти не было видно глаз – они заплыли и превратились в тонкие щели среди воспаленных складок. Рот его был приоткрыт, в уголках полных, мясистых губ белела пена. В середине грязно-зеленого свитера темнело омерзительное пятно, в происхождении которого можно было не сомневаться. Мне хватило одной секунды, чтобы отчетливо, до каждой детали представить, как Немовля схватил левой рукой за рыжие кудри самарянина, прижал его голову к своей груди и с сильным взмахом, по самую рукоятку всадил нож в поросшее щетиной горло, как фонтаном забила из раны черная кровь, как по-звериному завыл убийца, открыв счет своим жертвам, как кинул дергающееся в конвульсиях тело на пол и, оскалив зубы в сумасшедшем экстазе, любовался агонией.

Немовля зарычал и прыгнул на меня. Я метнулся в сторону, к подиуму, опрокидывая за собой столы со свечами. Темнело как в кинотеатре, где начинается сеанс. Богомазов понял, что это единственный шанс спастись – загасить все свечи, и раздавил по-следний огарок стулом.

Вместе с кромешной тьмой в столовую свалилась тишина. Я застыл посреди бесконечного мрака, словно в центре Вселенной, превратившись в одно гиганское ухо-локатор. Боясь дышать, крепко стиснул зубы и медленно-медленно, по миллиметру, сдвигался в ту сторону, где при свете я видел дверь.

Я очень больно стукнулся лбом о край открытой настежь двери, и на мгновение мне показалось, что прямо перед глазами вспыхнула киловаттная лампа. Боясь потерять ориентацию и угодить прямо в лапы убийце, я встал на четвереньки и пополз по коридору, все время нащупывая рукой стену. Немовля рычал, ругался и расшвыривал обломки столов и стульев уже где-то далеко от меня. Я, набравшись мужества, встал в полный рост и, насколько позволяла кромешная тьма, быстро пошел к лестнице, нащупал перила и пулей взлетел на второй этаж.