Александр Золотько - Почерк дракона

– Официально?

– Натурально.

– Натурально, – хмыкнул Хорунжий. – Натурально Башкиров умер от передозировки лекарства. И у него на груди утром действительно был найден силуэт дракона, вырезанный из бумаги. Тут ваше предположение сработало правильно. Только…

– Что? – насторожился Шатов.

– Вы только что получили информацию, которую не сможете никому передать. В случае чего, клиника в один момент открестится от ваших бездоказательных заявлений. Я, представьте себе, тоже.

– Я не думаю, что все это станет достоянием гласности. Хотя гарантировать не могу. Все складывается как-то так, что…

Хорунжий кивнул. Потом кивнул снова, и Шатову показалось, что Хорунжий кивает не его словам, а своим мыслям. И мысли эти не слишком приятны.

Просто какой-то сумасшедший дом. Все что-то знают, причем знают куда больше, чем знает Шатов, но каждый считает своим долгом не выдать Шатову свою информацию, а пытаются получить информацию у него, словно стараются проверить, не накопал ли Шатов чего-то такого, что ускользнуло от их внимания. Не накопал. Не на-ко-пал!

Шатову захотелось выкрикнуть это в лицо Хорунжему, Ямпольскому и Арсению Ильичу. Не накопал. Он просто не мог ничего накопать, потому что все это напоминает болото, трясину, в которой что-то свалено, с умыслом или без умысла, а Шатов вынужден копаться в этой зловонной жиже, ощупывать склизкие предметы странной формы и надеяться, что его самого эта трясина не проглотит. Надеяться, что ему подадут руку с твердого берега те, кто столкнул его в это болото.

– Что вы сказали? – переспросил Шатов.

– Я понимаю – вам нужно ехать? – спросил Хорунжий.

– Что?

– Ехать вам не пора? Мне кажется, что у вас может быть очень много дел.

– Вы решили меня отпустить? – не поверил Шатов.

– Я решил вас отпустить, – подтвердил Хорунжий. – Более того, я решил предложить вам машину, которая подвезет вас… Ну, куда вам будет нужно. И еще я решил принести вам свои извинения за все произошедшее…

– Так все-таки, это вы приказали меня обработать в подвале?

– Как вам сказать… – Хорунжий вроде бы даже замялся, – Алексею Игоревичу было приказано подготовить вас к разговору. Но было совершенно упущено из виду, что он воспринимает такие выражения несколько односторонне. Однобоко.

– Что-то я не слышу в вашем голосе раскаянья и сочувствия…

– Это потому, что его там нет, – холодно сказал Хорунжий, – и быть не может. Вы сами выбрали свою дорогу…

– А если не сам?

– Тогда у вас не слишком хорошие друзья. Вам еще могли вручить гранату без кольца. По степени опасности – это почти идентично.

– Может залить дерьмом, – сказал Шатов.

– Может. И не только вас. Вы, простите, полезли туда, где…

Открылась дверь, и в комнату вошел начальник службы безопасности:

– Машина пришла.

– Так что – машина ждет, можете ехать, но я вам со всей искренностью советую отбежать от этого дела, прикинуться ветошью и не отсвечивать. В этом случае, – Хорунжий встал и подождал, пока встанет Шатов, – мы не будем обижаться на вас и дальше.

Шатов выдержал прямой взгляд Хорунжего. Искоса глянул на начальника службы безопасности. Тот стоял неподвижно, глядя куда-то над головой Хорунжего.

– Еще раз приношу наши извинения, – доброжелательно улыбнулся Хорунжий, улыбнулся одними губами.

– Пусть вот он извинится, – Шатов кивнул в сторону начальника службы безопасности.

– Резонно, – согласился Хорунжий и обернулся к начальнику, – ну-ка, Алексей Игоревич, извинитесь перед нашим гостем за произошедшее недоразумение.

Желваки на лице Алексея Игоревича напряглись.

– Извинитесь-извинитесь, – подбодрил его Хорунжий.

Начальник службы безопасности шагнул к Хорунжему и процедил, не глядя на него:

– Извините, пожалуйста.

– И руку пожмите, – предложил Хорунжий.

Алексей Игоревич протянул руку. Шатов бросил взгляд на Хорунжего. Что-то у того во взгляде светилось. Вопрос, ожидание…

Шатов сжал руку начальнику службы безопасности, резко рванул на себя. Тот слишком торопился закончить неприятную процедуру, поэтому немного расслабился. В конце концов, действительно трудно ожидать прыти от человека, которого только что почти час собственноручно избивал. Поэтому рывок Шатова застал противника врасплох.

Колено впечаталось в пах. Начальник сдавлено вскрикнул и согнулся в поясе. Шатов ударил коленом еще раз, теперь в лицо, потом рывком швырнул начальника к стене. В сторону отлетел стул.