Александр Золотько - Почерк дракона

– Десять минут здорового сна. Без вредных последствий.

– Нашли своего дракона? Теперь уголовники могут спать спокойно? – Шатов с трудом отогнал темную пелену с глаз.

– Нашли. Мы только тебя потеряли в тумане. Вначале отстали в лесу под дождем. А потом вышли к дому через несколько минут после вашего отъезда. Но все слышали.

– Все слышали… А что… вы… хотели услышать? Услышали?

– Почти.

– А нельзя было его взять и просто вытрясти… – Шатов почувствовал, что проваливается, и вскинул голову.

– Нельзя.

– В загадки играете, – улыбнулся Шатов.

– Можно сказать и так. Он точно утонул?

– Дракон? Дракон упал в болото. Он говорил, что… Что это надежное болото, – Шатов перестал сопротивляться и темнота, словно вода, захлестнула его.

…Ему больно. Но не это мучает сильнее всего. Стыд. Стыд обжигает мозг и колотит в сердце. И стыд этот придется терпеть, затаить, пока не вернется ясность мышления, пока не зарубцуются раны. Терпеть. Ему, не привыкшему к этому. Стыдно.

Но он отомстит. Он отомстит. Он растопчет того, кто… Он отомстит. Это еще не конец…

– Я отомщу, – сказал Шатов.

– Что? – не понял Хорунжий.

– Ничего, приснилось что-то…

– Может, мы тебе еще укольчик вгоним?

– Такой как тот, первый?

– Нет, тот больше нельзя. Только в крайнем случае, понимаешь.

– Понимаю, – кивнул Шатов.

Хорунжий, наклонившись к водителю, что-то тихо сказал.

Водитель кивнул.

– Куда едем? – спросил Шатов. – В клинику?

– Была такая мысль.

– На хрен.

– Вот и я также подумал, – согласился Хорунжий.

– Слышь, как тебя по имени? Забыл…

– Михаил.

– А меня Жека.

– Очень приятно.

– Ага. Миша, у меня проблемы, – Шатов потрогал губы, – я очень красив?

– Аполлон.

– А ведь поначалу мне лицо берегли, – пожаловался Шатов.

– Бывает… В чем проблема?

– Проблема, – Шатов нахмурился, – а, вспомнил. Я пока по городу шлялся, успел в несколько неприятностей вскочить… Могут…

– Не могут, – твердо сказал Хорунжий, – у тебя теперь должников полный город. Скажи, что именно.

У него теперь полный город должников. Семьи убитых? Нет, ерунда. Этому Мише на семьи убитых наплевать. Он думает о том, что теперь все дела можно закрыть. Все дела о бумажном драконе.

– Там возле дома Каневецкого… Ну, тоже по бумажному дракону… – Шатов говорил медленно, выталкивая слова с видимым усилием.

– Найдем.

– Там в кустах – убитый. Старший лейтенант милиции Григорий Пащенко. Его убили этой ночью. Кто-то из оперативно-поискового отдела. Найдете?

– Найдем.

– Хорошо. Еще…

– О двоих бомжах возле набережной мы слышали.

– Как? – Шатов удивился, потом вспомнил. – Вы же мне жучка прицепили… Слушай, а ведь это дорогая штука.

– Это точно, – кивнул Хорунжий.

– Сколько?

– Что-то около двадцати тысяч. Баксов.

– Ни хрена себе, – восхитился Шатов, – а если бы меня успели сунуть в болото?

– Потеряли бы двадцать штук, – спокойно сказал Хорунжий.

– Крутые вы уголовники…

– А кто сказал, что мы уголовники?

– Никто, – согласился Шатов. – Но не менты.

– Не менты, – подтвердил серьезно Хорунжий, а водитель засмеялся.

– Но и не чекисты?

– Скорее нет, чем да.

– Какие-то вы хитрые, – осуждающе покачал головой Шатов.

– Какие есть. А тебе очень плохо?

– Мне? Честно? Очень. Ой, ребята, как мне хреново.

– Давай-ка мы тебе еще укольчик влепим, смесь номер пять. Тебе не помешает.

Шатов отстраненно смотрел, как сгиб локтя его руки протирают ваткой, как выдавливают из шприца воздух, потом игла входит в плоть.

– А я так наркоманом не стану? – спросил Шатов, закрыв глаза.

– Даже если захочешь.

– Хорошо. Еще мне сказали, что разыскивали по делу избиения охранника в нашей редакции. Макса… Я вам потом объясню, можно?

– Можно.

– Завтра?

– Когда придешь в себя.

– Когда приду в себя…

– Правильно. Мы тебе сегодня через пару часов врача пришлем, чтобы посмотрел.

– Ему будет на что посмотреть, – пообещал Шатов.

Что-то он еще забыл. Что-то забыл… Укол начал действовать, боль не исчезла, Шатов чувствовал ее, но она… Она была, но… не болела, что ли. Шатов ощущал не боль, а только ее присутствие.

– Куда мы едем? – еще раз спросил Шатов.

– А есть пожелания?

– Не знаю…

– Тогда домой.

– Домой так домой, будем минут через пятнадцать. А ты пока отдыхай, Женя.

– Хорошо, – согласился Шатов, прикрывая глаза, но спохватился. – У вас в прокуратуре есть свой человек?