Александр Золотько - Игра втемную

– Подождите, пожалуйста!

Гуров придержал дверь лифта и подождал, пока в лифт вошел высокий, крепкого сложения мужчина.

– Я услышал с верхнего этажа, что лифт остановился у вас. Спасибо, что подождали! – сказал вошедший.

– Не за что! – ответил Гуров и нажал на кнопку первого этажа.

– Вы случайно не Алексей Александрович Гуров? – внезапно спросил вошедший.

– А что? – насторожился Алексей Александрович.

– Если не ошибаюсь, вы до девяносто первого года работали в группе «Сверхрежим»? – спросил мужчина и нажал на кнопку «стоп». – Нам нужно поговорить.

– Нам не о чем говорить, – резко сказал Гуров и попытался нажать кнопку.

– Ну, не о чем, так не о чем, – примирительно сказал мужчина и резко ударил Гурова ребром ладони по горлу. Тот захрипел и сполз на пол. Ударивший наклонился к Алексею Александровичу и тихо сказал: «Вежливее надо быть, доктор!» Потом ударил еще раз. Гуров вздрогнул и обмяк.

Убийца нажал кнопку двенадцатого этажа. Когда лифт остановился, он вытащил за шиворот тело Гурова и посадил его, оперев спиной о стену. Потом вернулся в лифт и спустился на первый этаж.

Возле дома никого не было. Убийца не торопясь пересек двор и подошел к киоску возле дороги. Перебросился несколькими словами, внешне лениво выбрал себе сигареты, расплатился, принял сдачу. Распечатал пачку, вынул сигарету и прикурил. Посмотрел на часы. Медленно прошел к газетному лотку и стал выбирать газету, но выбрать не успел. У него за спиной затормозил «ЗИЛ». Убийца подошел к кабине.

– Все в порядке? – спросил Андрей Иванович.

– Точно по расписанию. Командир группы взглянул на часы:

– Давай в кузов, с добровольцами особо не болтай. Через полчаса мы должны быть на месте.

– Куда после этого?

– Есть два-три варианта. Все будет зависеть от того, куда повезут твоего крестника. И повезут ли его куда-нибудь вообще.

– Лучше бы повезли, у него во дворе охрана, без стрельбы не обойдется, а там кругом полно народу, в двух шагах детский сад.

– Я думаю, его повезут за город, – сказал командир, – куда конкретно – сообщат позднее.

– Лады, я в кузов.

– Роман, – окликнул командир собеседника, когда тот уже отошел от кабины.

– Что? – вернулся Роман,

– У тебя сигарета есть?

Роман протянул начатую пачку. Командир убедился, глядя в зеркало заднего вида, что Роман залез в кузов, и приказал трогаться.

– Приняли еще одного пассажира, – сказал в микрофон водитель «нивы», следовавшей за «ЗИЛом», – продолжаю наблюдение.

16 марта 1995 года, четверг, 14-10 по Киеву, Город.

Я чувствовал себя достаточно необычно, когда с сумкой в руках спускался по лестнице вслед за Петровым, который не застегнул плаща и пистолет свой снял с предохранителя. Но еще больше я проникся ответственностью момента, когда увидел, что водитель «жигуленка», приехавшего за нами, стоял возле машины тоже в расстегнутой куртке и очень внимательно осматривал окна нашего дома и подходы к нему.

– А ну, красивая, поехали кататься, – продекламировал я, забросив сумку и усаживаясь на заднее сиденье.

– Любите путешествовать? – спросил Петров, занимая место возле водителя.

– Обожаю, почти так же, как сидеть дома.

– Я вас понимаю, – заявил Петров, – сам такой. Дома хочется в поездку, в командировке – очень тянет домой.

Машина тронулась с места, но проехать нам удалось всего метров сто – сто пятьдесят. Потом из-за соседней пятиэтажки выкатилась «девятка» и очень надежно перекрыла проезжую часть. Надо отдать должное, я был единственным в нашей машине, кто не схватился за пистолет. У меня его просто не было. Поэтому, как наименее занятый из всей нашей компании, я успел рассмотреть, кто выпрыгнул из «девятки».

– Не стрелять! – завопил я. – Это ко мне.

Из блокировавшей нас машины вышел Боря, человек Давида Абрамовича. То, что Давид Абрамович ко мне неплохо относился, еще ничего не значило. Но о своем желании поговорить с Борей я уже заявил, пистолеты так и остались в кобурах, и мне пришлось выходить из машины. Под недовольным взглядом Петрова.

– Здравствуй, Боря! – почти радостно приветствовал я знакомого.

– Привет, – ответил Борис, не отрывая взгляда от нашей машины, – у тебя все нормально?

– Почти все! – сказал я. – Разве что цвет лица подкачал.

– Слышали о твоих неприятностях. Меня Давид Абрамович чуть не растерзал за то, что я тебя до самой квартиры не довел.

– Ничего, не переживай, меня встретили и проводили.

– А потом две ночи караулили дом. Я тебе ни позвонить не мог, ни зайти. Ты куда собрался?