Евгений Сухов - Город в кулаке

Все произошло так, как и предсказывал Началов. Через час после приема того странного препарата, который предложил ему полковник, у Кулагина открылась рвота, а мгновением позже, разорвав на себе рубаху, Леонид заметил и обильно выступившую на груди крупную сыпь. Все сокамерники, опасаясь инфекции, мгновенно расползлись от него в разные стороны. Конвоиры не замедлили вызвать сотрудников медперсонала…

И вот теперь Кулагин сидел в темном душном «воронке» и ждал обещанного сигнала. По левую руку от него располагались два медбрата в грязных замусоленных халатах, а справа сидел тот самый конвоир. То, что это тот самый, Кулагин понял именно потому, что он сидел справа. По правилам ему бы полагалось находиться напротив арестанта…

Воронок продолжал скакать по ухабам, и Леониду казалось, что они едут уже целую вечность. Его опять начало подташнивать. Конвоир слегка толкнул Кулагина в бок. Тот повернул голову и заметил в полутьме едва заметный кивок головы.

Леонид не стал терять времени. Высвободив за спиной руки из наручников, он сбросил их на пол «воронка». Оба медбрата непроизвольно дернулись. Кулагин резко ударил конвоира ребром ладони по шее и в ту же секунду дернул у него из заблаговременно расстегнутой кобуры «макаров». Палец привычно коснулся гладкого спускового крючка. Леонид вскочил на ноги.

— Сидеть! — гаркнул он одному из медбратьев, попытавшемуся подняться на ноги.

В глазах молодых пареньков метнулся самый настоящий страх. Началов и в этом оказался прав на сто процентов. Кулагин видел, что эти двое не станут оказывать ему никакого сопротивления. Конвоир лежал на полу без признаков сознания. Может, мастерски притворялся, а может, Кулагин и в самом деле ловко вырубил его. К подобным приемам Леониду было не привыкать.

Он стукнул рукояткой «макарова» по корпусу «воронка».

— Останови машину! — и добавил, вновь обращаясь к медбратьям: — Лечь на пол и сложить руки на затылке!

Они беспрекословно подчинились. «Воронок» остановился. Кулагин со всей силы, на какую только был способен, ударил ногой в заднюю дверцу, и она распахнулась. На улице стояла глубокая ночь. Что-то около часа или двух. Более точно определить время Леонид не мог.

Он спрыгнул с «воронка» и почувствовал, как его ноги коснулись вялой пожухлой травы. В ту же секунду вспыхнул свет фар и ослепил Кулагина. Не раздумывая, он вскинул руку с «макаровым» и выстрелил в направлении конусообразных лучей. Вернее, он думал, что выстрелил, но этого не произошло. Пистолет только сухо щелкнул в его руке. Кулагин нажал на курок еще раз, но результат остался прежним. В магазине не было ни единого патрона.

На фоне ночной тишины хлопки автомобильных дверец прозвучали очень громко и отчетливо. Кулагин не мог видеть тех, кто вышел из слепящего его фарами автомобиля, но в том, что их было, как минимум, двое, не вызывало у Леонида никаких сомнений. Он отбросил в сторону бесполезное оружие и поспешно поднял вверх руки. Один из невидимых им людей рассмеялся, и вслед за этим прозвучало сразу несколько одиночных выстрелов. Штук пять или шесть. Столько же болезненных ударов пришлись Кулагину в грудь и опрокинули его на спину. Он закашлялся, а уже через секунду кашель перешел в кровавую рвоту. Перед глазами все поплыло. В последней отчаянной попытке он попробовал подняться, вонзаясь ногтями в землю, но из этого ничего не вышло. Все тело слабело, стремительно теряя жизненные силы. И мертвенный холод… Кулагин чувствовал, как этот холод разливается внутри его. Перед глазами поплыли образы Лизы, Артемки, друзей… Последним, чей образ встал перед мысленным угасающим взором Кулагина, почему-то был Нестор Шумский. Леонид попытался что-то сказать старому приятелю, но не смог…

Его тело забилось в диких конвульсиях, но это состояние не продлилось долго. В скором времени Кулагин замер. Замер навсегда.

Из-под грязной, обагренной кровью холщовой рубашки на траву выпал старый черно-белый снимок, который всего несколько дней назад Кулагин демонстрировал Горшакову. Только теперь вся фотография была залита кровью, а вместо изображенных на ней улыбающихся лиц зияли черные, обугленные пулевые отверстия.

Один из киллеров приблизился к распростертому телу Леонида и случайно наступил на снимок каблуком сапога.

— Готов? — негромко спросил его напарник.

— Готов. Звони Душману, и поехали отсюда.

Он развернулся и зашагал обратно к автомобилю.