Евгений Сухов - Город в кулаке

Кулагин опустил взгляд и сфокусировал его на стеклянном цилиндрике в ладони Началова.

— Пей, Леня!

Казалось, пауза длилась вечно. Полковник уже прикидывал, какие новые аргументы ему понадобится привести, но Кулагин все-таки дрогнул. Его рука потянулись к цилиндрику. Он взял его, раскрыл и вытряхнул уже себе на ладонь три маленькие круглые, как горошины, таблетки. Затем бросил их в рот и быстро разжевал. Никакого характерного привкуса у таблеток не было.

— Все остальное запомнил? — Началов убрал цилиндрик в карман.

— Запомнил.

— Тогда до встречи. — Полковник поднялся на ноги и громко крикнул: — Сержант!

В комнату вернулся конвоир, и Началов небрежно бросил:

— Уведите его.

После чего вновь вернулся к окну и встал на его фоне спиной к выходу. Кулагин поднялся со стула и покорно заложил руки за спину. Никаких изменений в своем организме после принятия препарата он не чувствовал. Пока не чувствовал…

Конвоир вывел его в коридор, и они тем же путем двинулись обратно в камеру. Теперь перед мысленным взором Кулагина стоял только один-единственный образ. Образ его сына. Он делал это ради него. Ради Артема. До тех пор, пока он ему будет нужен, как сказал Началов. А за ошибки молодости и за кровь своих товарищей он ответит чуть позже. Такие вещи не имеют срока давности.

На этот раз они назначили ему стрелку сами. И в той же самой сауне, куда он сам привозил их в прошлый раз. Шумский приехал на Равскую со своим замом, но оставил его в машине. Валера, как всегда, был молчалив, сдержан и исполнителен.

Воры сидели за дубовым накрытым столом, когда Нестор вошел. К еде никто не притрагивался. Верные своим традициям, которые порой в немалой степени раздражали Шумского, они ждали его и сначала собирались разрешить наболевшие проблемы.

У порога Нестор невольно остановился. Кроме Шейха и Республиканца, к чьим лицам он за последнее время успел привыкнуть, за столом сидел еще один человек, и его Шумский прежде никогда не видел. Восточного типа лицо, черные как смоль волосы, слегка вьющиеся за ушами, крючковатый нос. Взгляд тяжелый и угрюмый. Татуировок на руках не было. Все это Нестор отметил для себя моментально, и по спине предательски пробежал холодок. Кто он такой? И что ему тут нужно? К любым нештатным ситуациям Шумский привык относиться с опаской.

— Садись, Нестор, — Шейх гостеприимно указал на скамью рядом с собой. — Уже слышал последние новости? Или мы все узнаем гораздо раньше тебя?

Шумский сел. Мужчина восточного типа оказался прямо напротив него. Нестор опустил взгляд и машинально посмотрел, стоит ли перед ним столовый прибор. Прибор был на месте. Это немного успокаивало. Но руки у Шумского все равно подрагивали, и он торопливо спрятал их под скатерть.

— Какие новости?

— Кулагин в тюрьме.

— В тюрьме?

— Да. — Шейх сидел к нему в профиль и не поворачивал головы, поигрывая столовым ножичком. — Сам сдался с повинной. Все рассказал про свои подвиги и теперь ждет суда. Кстати, про подвиги… На Кулагине теперь еще два трупа. Он замочил твоих дружков, Нестор.

— Каких дружков?

— Копнина и Горшакова.

Шумский побледнел. Дрожь в руках усилилась, но никто из воров не мог видеть этого под скатертью.

— Вот такая печальная история, — заключил Шейх. — И ты опять не справился со своей задачей. Твой долг так и остался открытым, Нестор.

— Но в тюрьме его тоже можно достать! — запальчиво возразил Шумский. — Это даже легче.

— Легче? — иронично вопросил Республиканец. В отличие от Шейха, он взглянул Шумскому в глаза. — У тебя есть возможности достать Кулагина в камере?

— Нет, у меня нет, но…

— Но они есть у нас? — закончил за него Республиканец. — Я правильно тебя понял, Нестор? Думаю, что правильно. И ты действительно прав в собственных предположениях. Кончить Кулагина на зоне — нам как два пальца об асфальт. Но ты-то опять не при делах! Ты считаешь, что мы вечно будем таскать для тебя каштаны из огня? За кого ты нас принимаешь, баклан?

— Я… я… — в горле у Шумского пересохло, и он не мог вымолвить ни слова. При этом он все чаще и чаще косился в сторону мужчины с восточным лицом.

— Ты облажался, Нестор, — опять заговорил Шейх. — А долг надо платить. Помнишь последнее условие?

Шумский вздрогнул так, будто его ударили электрическим током. Первой попыткой было вскочить на ноги и бежать, но Республиканец буквально пригвоздил его взглядом к скамейке. Ноги не слушались. В наступившей тишине резко прозвучал звонок мобильного телефона. Мужчина с восточным лицом достал из кармана компактную трубку и приложил ее к уху.