Владимир Угрюмов - Боец. Частный детектив по-русски

— Ну… Первую все-таки не очень…

Катя улыбается и спрашивает:

— Хотите кофе?

— Очень хочу. Из ваших рук, мадам, готов пить и яд, — льщу ей.

Девушка фыркает и ставит чайник на плиту.

— Не подлизывайтесь, — смеется она, — кофе у нас только растворимый. Это ничего?

— Вполне… — соглашаюсь с этим горем.

Возле дома тормозит машина. Слышу по звуку, так как окно выходит в сад. Резко тушу сигарету в пепельнице и смотрю пристально на девушку. Та, нахмурившись, поднимается, прислушиваясь.

— Скорее всего, это и есть папа. Но вы не волнуйтесь — будете играть роль моего жениха… — говорит она и быстро выходит в коридор.

Мгновенно сориентировавшись, выбираю нож, более подходящий для возможной работы, и прячу его лезвие в рукаве халата, поддерживая ручку ножа пальцами левой руки. Слышно, как машина заезжает во двор. Да. Скорее всего, это папа Кати. Пересаживаюсь на стул с другой стороны стола, чтобы видеть вход, и выкладываю нож поближе к хлебнице. Минуты три проходит в ожидании. Затем раздаются шаги, и в кухню входит Катя с высоким седым мужчиной, одетым в отлично пошитый серый костюм-тройку. Мужчина с полминуты пристально смотрит на меня, потом, повернув голову к Кате, улыбаясь говорит ей:

— Этот парень, дочка, не может быть твоим женихом, как бы ты меня в этом не уверяла… Да и тем более из Англии…

Сказав это, ее отец проходит вперед. Я поднимаюсь ему навстречу. Секунда, и мы с ним обнимаемся, как будто встретились два самых лучших на земле товарища. А собственно, это так и есть…

В ту первую свою серьезную операцию, а я был еще зеленым летехой, закончившим буквально недавно двухгодичный курс обучения в специальной школе, куда попал после воздушно-десантного училища. Командовал тогда нашей группой майор с кодовым псевдонимом Пар. Задача стояла не из легких, как, впрочем, и все последующие. В той группе нас было четыре звена по четыре человека. Естественно, что в группе самым младшим по званию и по опыту были мы — лейтенантики, не нюхавшие серьезно пороха и так далее… В каждом звене по одному зеленому. Потому как в группах спецназначения нашего хитрого ведомства солдат не бывает — есть только офицеры…

Я попал на стажировку к Пару. В тот рейд наша задача казалась «старикам» не такой и сложной. На западном склоне северной части Ангольского плоскогорья, в тех же чертовых джунглях, нужно выйти на намеченный лагерь и разнести его вдребезги. Основная задача — чтобы никто из головорезов в том лагере от нас не ушел…

Переброска не отняла много времени, и уже через трое суток мы ускоренным маршем, насколько это могли позволить джунгли, вышли в расчетную точку. Сектора обстрела для каждого звена были спланированы заранее, исходя из данных спутниковой съемки.

Взяв лагерь в кольцо, с рассветом мы его и атаковали. Все шло как по маслу, но в сторону нашего звена вдруг стала прорываться самая многочисленная компания. Бой завязался уже нешуточный. В один из его моментов троим бойцам противника удалось почти прорваться через наш заслон. Вот тогда все и произошло. Я находился рядом с майором и спокойно короткими очередями дырявил перебегающие с место на место фигурки противника. Этих же я просто почувствовал. Пар в тот момент перезаряжал, матерясь, автомат, у которого заклинило затвор, перекосив патрон. Они появились слева от майора. Один из них, высокий здоровенный детина европейского вида, вскинув свою автоматическую сороказарядную винтовку «стерлинг-армалайт», уже было собрался вынести майору мозги, когда я все-таки успел отстрелить злому мальчику весь его черепок по самое не могу… Но тут же услышал щелчок затвора своего автомата. Патроны у меня вышли до последнего. Не знаю почему, но оставшиеся двое предпочли броситься на нас врукопашную. Возможно, и у этих парней вышел боезапас.

Я схватился с типчиком, у которого один только бицепс на правой руке мог сравниться по объему с колесом КамАЗа… Причем двигалась эта африканская горилла с проворностью настоящей обезьяны. Я с трудом увернулся от первых попыток громилы свернуть мне по-быстрому шею и в это время споткнулся, потеряв равновесие и полетев боком на землю. Огромная гора, казалось, рухнула на меня всеми своими десятками килограммов. Под руку попался срезанный пулями толстый сучок, его я и выставил, встречая террориста. Хрясканье порванной плоти и обильная струя чужой крови убедили, что сучок сделал свое дело. И это действительно было так. Он вошел громиле в сердце и вышел из него наискосок из спины, минуя лопатку. Отвалив от себя труп, тут же вскочил и бросился на помощь майору. Его противник оказался не меньше и не слабее моего и, сбив майора с ног, почти праздновал победу, пригвоздив Пара на живот к земле. Горилла уже почти дожал майора, перебарывая последнее сопротивление моего начальника, собираясь отвинтить Пару шею. Выдернув с голени из чехла финку, я с удовольствием перерезал зарвавшейся обезьяне глотку и отшвырнул пинком его труп в сторону. Майор потом еще минуты три приходил в себя, чертыхаясь, я же, перезарядив свой автомат, докашивал набегавших последних из оставшихся в живых из разгромленного лагеря. После этой операции меня по ходатайству майора и представили к первой награде. Пар — такая кличка была дана майору кем-то за любовь того к импортному оружию, в котором используются «парабеллумовские» патроны, которые и обозначены во всех инструкциях к оружию коротко — «пар». С майором мы подружились и еще четыре раза ходили вместе на операции. После его куда-то перевели — как говорили, на повышение, и довольно крутое, — но с тех пор я его больше не встречал.