Михаил Рогожин: Билет в никуда

В бесконечном потоке машин, извергающих густые выхлопные газы, отчего все вокруг казалось ирреальным, по Садовому кольцу в сторону Каланчевки мчался синий «мерседес-190». Рядом с водителем, выполнявшим заодно роли телохранителя, лакея, массажиста и доверенного лица и носящего звучное имя – Али, восседала Инесса – жена заместителя начальника ФСБ по Москве и Московской области. Эта дама пользовалась в столице широкой известностью. Многие искали ее расположения, мечтали с ней познакомиться, набивались в дружбу. Но она была предельно избирательна. Среди ее многочисленных подруг и поклонников не было ни одного человека без положения, связей или, на худой конец, без солидного капитала в западных банках. Вела она рассеянную, светско-богемную жизнь, возможную лишь в России, и бесконечно скучала, особенно в компании своего мужа – генерал-лейтенанта Манукалова. Ему недавно исполнилось сорок три года, и Александр Сергеевич считался одним из самых карьерных офицеров ельцинского правления. Многие предрекали ему кресло председателя. Не случайно он находился в самых тесных дружеских отношениях со всеми фаворитами президента.

Инесса Геннадиевна торопилась в салон красоты, открытый ею для дам самого «высшего общества». Сегодня ожидался наплыв клиенток, так как просочилась информация, что бывший полковник КГБ, а ныне руководитель в аппарате президента Геннадий Владимирович Столетов решил бросить жену Василису Георгиевну, с которой прожил тридцать лет. В скандале замешана какая-то молодая журналистка…

Инесса сгорала от нетерпения разобраться в ситуации, а заодно наглядно продемонстрировать своим товаркам всю бесправность их нынешнего положения. Она давно пыталась сколотить дамский коллектив, способный постоять за себя, но дальше бесконечных разговоров дело не шло. И вот – наглядный пример, что называется, для самых тупых.

«Мерседес» проскочил мост над Самотекой, и со стороны кинотеатра «Форум» внимание Инессы привлекла витрина новенького, сверкающего тонированными стеклами и металлической отделкой магазина, возле которого сновали рабочие, заканчивающие внутренний ремонт помещения.

– Это что за пердимонокль! – закричала она. – Кто позволил?! Али, лениво повернув голову, взглянул на оставшийся сзади магазин.

– Ничего особенного. Двое ребят недавно «откинулись» и решили открыть компьютерный центр. Судя по всему, встали на крутые бабки – иных сюда не пустят.

– Плевать мне на твоих ребят! – не унималась Инесса. – Я обещала это место дочке Майки Зарубиной под цветочный магазин…

– Что ж теперь делать? – миролюбиво возразил Али. Ему была известна страсть хозяйки влезать куда надо и не надо.

– Что делать? И он еще спрашивает? – Инесса повернула к нему искаженное злостью круглое лицо с ярко накрашенными глазами. – Гнать оттуда! И немедленно! Чтобы завтра же их духа там не было. Ты понял?

– Понял…

– Нет, ты понял? – Ее капризные маленькие губки были похожи на кратер вулкана с запекшейся по краям лавой. – Прикажешь людей на улицу выгонять? – Али понимал, что подобные действия чреваты в дальнейшем неминуемыми разборками.

– Прикажу. Завтра же! Нет, сегодня. Чтобы никому не повадно было! До трех вокзалов никто не смеет без моего ведома вселяться. Достаточно, что нас вышибли с Таганки. Ишь, подонки, втихаря решили. Держат меня за полную дуру! Сегодня же пошли туда людей. Завтра перед Шереметьевом специально провезешь меня здесь… проверю. Ты понял?

– Чего уж не понять, – буркнул Али.

– Нет, ты посмотри на него! Он еще и не доволен? Может, это твои люди? А?

Али, зная вздорный характер Инессы, понимал, что убеждать ее бессмысленно. Уж коль она себе втемяшила что-то в голову, то не успокоится. Но и самому лезть в это дело не хотелось.

– Чего ты завелась? Мои все дальше Киевского нос не суют. Хочешь громить магазин, попроси хозяина вызвать ОМОН, лучше, когда власть этим занимается, – предложил Али, заведомо зная, что тот в просьбе не откажет.

Инесса вцепилась ему в плечо цепкими пальчиками с длинными ногтями. Она готова была растерзать телохранителя. И только кожаная куртка спасла его от экзекуции.

– Ах ты подлец! Морда твоя азиатская! А ну, вылезай отсюда! Сам пойдешь их вышвыривать!

Машина, сделав несколько зигзагов и распугав ехавшие рядом «жигуленки», затормозила у бровки. Али, ни слова не говоря, вылез, сплюнул на асфальт и, нагнувшись, предупредил Инессу:

– Я это сделаю. Но, похоже, ты вляпаешься по самые уши, и даже я не спасу тебя!