Андрей Константинов - Мусорщик

Все верно. Но такая жизнь не для Палыча. Деятельная натура безусловного лидера требовала иного… Она требовала реванша и возвращения криминального трона. Однако — Наумов! По ночам Виктор Палыч не спал до самого рассвета, обдумывал сложившуюся ситуацию, крутил ее и так и этак… любая построенная им цепочка упиралась в фигуру Николая Ивановича Наумова. Обойти банкира никак не получалось! На петербургском пейзаже Наумов стоял неколебимо, как Петропавловка. Его финансовые ресурсы были невероятно велики, а не очень многочисленная охрана банкира всегда могла опереться на мощный аппарат ГУВД. Вступить в схватку с этим титаном?.. Абсурд!

Но все-таки способ «решить вопрос» с Наумовым есть. Древний, как сама цивилизация, и радикальный, как либерал Ж.

Палыч довольно долго колебался, но однажды ночью принял окончательное решение. Утром, за завтраком, он завел такой разговор с «братом»:

— Не надоело тебе здесь сидеть, в лесах новгородских, а, Илюша?

— Чего ж надоело? Где, Палыч, старость-то коротать, как не здесь? Я вот думаю: может, мне корову купить?

Палыч не очень натурально хохотнул и ответил:

— Насчет коровы не знаю, Илья. А вот телку с хорошим выменем тебе в самый раз. Нет на примете никакой вдовушки в округе? Годков семнадцати…

— Куда там… одни старухи, Палыч.

— Это не проблема, — сказал Антибиотик, наливая себе молока. — Мы тебе крестьяночку из Франции выпишем… там тоже есть девки с огоньком.

Шмуль пожал плечами… За те несколько дней, что Антибиотик прожил у него, Илья уже начал тяготиться обществом «брата». Спросить напрямую: долго ли, Виктор Палыч, будешь гостить? — он не решался… но, судя по всему, «брат» уезжать не торопится. А не с руки Шмулевичу такой братец. Ох, не с руки! Сам-то беглый, в розыске, да еще беглого укрывает. Шансы сгореть вдвое увеличиваются. Тем более что ищут-то Антибиотика не только менты… Вот и думай, Илья, как жить дальше!

Илья задумался. И, разумеется, придумал. Ежели «братец» вдруг исчезнет, никто не удивится. Погостил, мол, и уехал… верно? Верно. А в том большом мире, куда «брат уехал», никто и не знает про Шмуля и деревушку Глызино Новгородской области. От этой мысли стало страшно, жутковато, но и легко одновременно. Не нами придумано: нет человека — нет проблемы.

Но у Палыча, у волчары старого, опытного, нюх какой-то особенный, что ли?.. Так или иначе, но вечером накануне он вскользь обмолвился, что, мол, я у тебя, Илюшка, капитально залег… кроме тебя, всего два верных человека знают где.

Все планы по «отъезду „брата“» пришлось оставить.

— А я ведь не случайно спросил, Илья, не соскучал ли ты в деревне-то сидеть, — продолжил Антибиотик.

— А что такое? — спросил погруженный в свои мысли Шмуль.

— Надо тебе проветриться, Илюша… в город прокатиться.

— В какой город? — оторопел Илья.

— Город хороший, красивый, зеленый. Ростов-на-Дону называется.

— Да ты что, Виктор Палыч? Да я же под вышаком хожу.

— Нету нынче никаких вышаков, Илюша. А если бы и были… ты Федоров нынче, а не Шмулевич. Ксивы у тебя надежные, да и забыли о тебе уже давно. Ты здесь в глуши сидишь, не замечаешь, как нынче жернова-то крутятся. С такой скоростью людишек перемалывают, что жуть берет… Менты по уши в говне. Им новые дела свет застят. Где уж в старье-то ковыряться, в пыли архивной?.. Надо ехать, Илья!

Шмуль молчал, механически крошил хлеб сильными пальцами. Черные крошки сыпались на скатерть с красными петушками.

— Зачем? — спросил он наконец.

— Это я тебе сейчас растолкую, — живо ответил Палыч, глазками поблескивая.

Очень Шмулю не понравилось то, что Антибиотик ему рассказал. И хотя Виктор Палыч о многом умолчал, опытный Шмуль понял, что дело говенное. Стремное дело. Однако деваться некуда — нужно ехать в Ростов…

Но Палыч, стратег великий, напоследок «брата» подбодрил:

— А съездишь, сделаешь все как надо — и опять свободен. Я ведь после твоей поездки долго не загощусь. Неделя, две от силы, и я — назад, в Питер. Так что тебе есть резон постараться, Илюша.

Скрепя сердце Илья согласился.

По большому счету, вояж Шмуля действительно был не очень опасным. Ну, беглый… ну, в розыске… ну и что? В розыске тысячи человек числятся. И удержать в памяти их может только «робот-полицейский». Но он, как известно, проживает в Голливуде. А на отечественных просторах службу несут обычные милиционеры. Часто замордованные службой, неустроенным бытом, нищенской зарплатой до полного одурения… Авторы даже думают, что такой жизни не выдержал бы и «робот-полицейский», хоть он и железный. А что? Запросто. Щелк — и замкнуло в электронных мозгах, и па-а-а-ехала крыша… А наши люди как-то умудряются держаться. Наверно, за счет водки.