Сергей Зверев - Гастроли Жигана

Увы, методы эти противоречили не только целой куче статей УК РФ, но и вообще здравому смыслу. Вот и пришлось ФСБ, по сути дела, защищать лидеров московских преступных группировок от этих невесть откуда взявшихся «карателей».

И как назло, поручили всю эту тягомотину ему, майору Тузову. И он с этой задачей не справился.

Директор Федеральной службы безопасности генерал Утин долго брызгал слюной и сыпал матерными словами, а потом просто выбросил его, как…

Да, черт возьми! Как самое последнее дерьмо! Как использованный гандон! Как бумагу, которой подтерли задницу!

Дня три Тузов беспробудно пил, не показываясь дома, поскольку еще из Калуги позвонил жене и сообщил, что находится в длительной командировке. Ей только скажи, что выперли с работы, такое начнется, что генерал Утин смиренным ягненком покажется по сравнению с этой разъяренной фурией.

Он пил бы еще дня три, но кончились деньги. Пришлось вернуться домой и остальное время существовать на сухую, делая вид, что каждое утро отправляется на Лубянку.

Вытерпеть весь день, слоняясь по московским улицам трезвым, оказалось неимоверно трудно. Тузов даже не ожидал, что существует столь разительная разница между сознательным бездельем, которому он предавался на Лубянке, и бездельем вынужденным.

Он с удивлением понял, что с удовольствием занялся бы какой-нибудь работой, все равно какой, лишь бы не слоняться неприкаянно по Москве.

Но работы никакой не было. Сначала он серьезно обдумывал, куда бы ему устроиться, чтобы приносить домой зарплату и делать вид, что ничего не произошло. В конце концов, жену не обязательно ставить в известность о том, что он больше не работает на Лубянке. Не все ли ей равно, кто ему платит зарплату?

Но куда устроиться-то? Этот вопрос поверг его в растерянность. Он ничего не умел, кроме того, чем занимался на Лубянке двадцать лет.

Что ж ему остается? В грузчики идти? С его-то «любовью» к физическому труду, да и к труду вообще? Перспективная идейка, ничего не скажешь!

Такие мысли вызывали раздражение, которое, не находя себе выхода, превращалось в столь же неудовлетворенную злость. Тузов постоянно подогревался этим внутренним огнем и распалился до такой степени, что готов был голыми руками задушить любого, кто принял бы на себя вину за его теперешнее положение.

А потом его словно осенило, словно озарение нашло на его измученную бессильной злостью голову! Ведь это те самые два идиота, которых он не смог поймать, и виноваты в его сегодняшнем положении. Это они вылезли со своей дурацкой идеей борьбы с преступностью ее же методами, это они обманули его в Калуге, это они, наконец, ушли от него в лесу под Калугой и не дали расстрелять с вертолета свою машину. Значит, они во всем и виноваты. Вот они ему за все и ответят!

Как ни странно звучал подобный вывод, но он был единственным, удовлетворяющим Тузова. Не на генерала же ему, в конце концов, злиться. На того, сколько ни злись, толку никакого! Мстить он, что ли, Утину будет? Зачем?

А тут он сразу же представил, как убивает одного за другим этих придурков и предъявляет трупы Утину. И тот вынужден будет признать, что ошибся, поспешив подписать приказ о его несоответствии должности, что неудача Тузова объяснялась роковым стечением обстоятельств, а не его непрофессионализмом.

Оставалось только найти этих «карателей» и расправиться с ними.

Это уже была не только цель, это была и конкретная задача, которую нужно было решать, то есть чувствовать себя занятым человеком, а не обломком корабля, выброшенным на пустынный берег.

И Тузов с неподдельным энтузиазмом принялся за ее решение. Не часто он так отдавался делу, как на этот раз, пожалуй, что никогда.

Проблему с оружием решать не нужно было. Он работал на Лубянке, и приходилось ему бывать во всяких ситуациях. Случались и такие, когда Тузов попадал в состав опергруппы, производящей захват вооруженных бандитов.

Он сразу, с самого начала своей службы в Конторе, выбрал для таких случаев самую разумную тактику. В начале операции, пока не было еще известно, чем она закончится, не рвался вперед и старался держаться во втором, а то и в третьем ряду. Но как только до него доходило, что на этот раз операция пройдет удачно, что бандитов уже взяли, Тузов тут же перемещался поближе к месту действия, чтобы во всеобщей суматохе и неразберихе первых минут после захвата быстро пробежать глазами по сторонам и незаметно припрятать небольшой сувенирчик с места действия.