Сергей Зверев - Человек-торпеда

Отвечать Полундра не стал. Он просто шагнул под свод галереи. Нужно было торопиться. Два часа – это не так уж много. За Полундрой последовали Чанг и три корейских боевика.

Галерея полого опускалась вниз. Шагов через двадцать под ногами захлюпала вода. Еще через тридцать воды стало по колено, потом спуск стал чуть круче.

Через минуту идти стало трудно. Полундра опустил голову и нырнул, одновременно включив укрепленный на лбу подводный фонарь. Оказавшись под водой, Полундра ощутил прилив бодрости – так с ним бывало всегда. Под водой он чувствовал себя сильнее, увереннее, здесь был его мир. И не так уж трудно будет в случае необходимости избавиться от конвоирующих его корейцев. Они еще не знают, на что он под водой способен! Но не следует торопиться. Сперва нужно найти контейнер. Без него на глаза Зиму показываться нельзя, а делать это придется – проклятый таймер со взрывчаткой заставит.

«Зря Зим мне сказал, что ему про второй выход известно», – подумал Полундра, немного ускоряя движения – пока это было можно себе позволить, галерея и не думала сужаться, а препятствий не было. В голове «морского дьявола» уже окончательно созрел план действий. Точнее сказать, даже не план, а поправки к плану, продуманному еще днем.

Вскоре дорогу пловцам перегородила решетка. Миновать ее оказалось легко, даже неопытные корейцы справились с преградой без труда. Вторая решетка, метров через тридцать, была препятствием более серьезным. Но и с ней удалось справиться без потерь.

«Совсем лопухи, – думал Полундра, наблюдая за неловкими движениями корейцев. – Даже Чанг ловчее!»

Так оно и было. Чангу, конечно, до Полундры было далеко, но он хотя бы погружался с аквалангом не один и не два десятка раз. А корейцев явно в свое время наскоро обучили под водой плавать, да так с тех пор у них практики никакой и не было.

Вскоре галерея расширилась. Пловцы миновали шлюз и оказались в обширном помещении – видимо, это и был склад. Вот здесь даже Полундре пришлось двигаться осторожно. Отовсюду торчали обломки бетона с арматуринами, трубы, скрученные стальные балки. И с каждым метром преграда становилась все основательнее – больше всего она напоминала возведенную под водой баррикаду, перегораживающую помещение склада пополам. Чтобы не напороться на какую-нибудь железку, приходилось подниматься все выше. Наконец бетонный потолок оказался всего в паре метров над головами пловцов. Полундра вытащил из набедренного кармана блокнот с пластиковыми страницами и маркер. Размашисто написал по-русски: «Дальше я один».

Старший из корейцев отрицательно помотал головой и выразительно ткнул пальцем в одного из подчиненных. Полундра демонстративно пожал плечами и красноречивым жестом указал на ощетинившуюся острыми обломками кучу, преграждавшую дорогу. Она не доставала до потолка меньше метра и уходила вглубь метров на пять, никак не меньше. Шириной же она была во все помещение – создавалось впечатление, что эта конструкция возникла здесь неслучайно. Не иначе, специально что-то подрывали тут, чтобы путь перегородить. Но схалтурили.

Старший из корейцев смерил кучу взглядом. Полундра еще перед тем, как выдвинуться с базы, прочитал корейцам краткую лекцию об опасности подводных работ в такого рода местах. Стоит только напороться на какую-нибудь острую железку, и мало не покажется. В воде ведь боль почти не чувствуется, и не заметишь, что кровью истекаешь. Особенно, когда темно вокруг.

Но, видимо, приказы Зима были недвусмысленны. Старший кивнул Полундре, показал рукой на преграду. И резким жестом отправил вслед за «морским дьяволом» своего подчиненного. Кореец, прежде чем двинуться с места, опустил левую руку к поясу – и в свете фонаря блеснул нож. Гарпунное ружье в правой руке он уже давно держал.

Есть такая детская игра – растягиваются несколько веревочек, к которым подвешены колокольчики, и нужно пролезть между ними, не задев ни одной, так, чтобы колокольчик не звякнул. Не такая уж легкая игра, кстати, изрядная ловкость нужна, чтобы в ней победить. И это на воздухе, при дневном свете, когда неудача может обернуться лишь насмешками со стороны товарищей. Совершенно другое дело, когда вместо веревочек с колокольчиками ржавые железки и глыбы бетона. А свет – только от фонаря. А на теле – гидрокостюм, снижающий чувствительность и подвижность, особенно если нет к нему привычки.

Кореец и двух метров не проплыл, как зацепился лодыжкой за острый железный прут. Сам он этого не заметил. Заметил Полундра – потому что ожидал. Увидев в свете фонаря облачко крови, окутавшее ногу корейца, он немедленно подплыл к нему вплотную и, не обращая внимания на приставленный к груди нож, ткнул ему пальцем в ногу. Парень понял, в чем дело, опустил взгляд и увидел рану. Ничего страшного в ней не было, но кровь текла. Было ясно, что если ее не остановить, то через несколько секунд раненый ослабеет.