Сергей Зверев - Человек-торпеда

– Что с ним случилось-то? Скажите толком! – в голосе появилось легкое раздражение, кореянка явно это почувствовала. Она сразу стала говорить четче, по делу.

– Он пропал. Уже два дня как пропал. А ведь ему совершенно некуда деться, ни денег с собой не взял, ни документов! Я думаю, что его похитили!

– Куда он ушел, когда это случилось? Почему вы думаете, что это похищение? Кого подозреваете? В общем, расскажите все поподробнее.

– К нам приехал из Алма-Аты один человек. Кореец. Сказал, что его зовут Зим, что он наш дальний родственник, назвал несколько фамилий общих предков, назвал провинцию, в которой они жили. Ему явно было что-то нужно от Чанга. Мне он не понравился, но сын ему поверил. Зим сказал, что он знаком с вами, передал Чангу от вас привет и еще фотографию с дарственной надписью.

– Что?! – удивленно спросил Полундра.

– Вы ничего не передавали? Так я и знала! Этот негодяй обманул моего Чанга! Но что ему было от него нужно?!

– Никакого Зима я не знаю, – сказал Сергей. – И ни привета, ни фотографии Чангу не передавал. Интересно, откуда этот тип меня вообще знает?

– Он сказал, что был в городе, где вы служите, и в ресторане с вами познакомился. Вот вы и решили через него Чангу привет передать и подарок. Так он объяснял, но я ему не верила!

– И правильно делали! Ни с кем я ни в каких ресторанах не знакомился! Чушь какая-то!

Только Полундра сказал эти слова, как в голове у него словно молния пронеслась. Ведь он же недавно делал дарственную подпись на своей фотографии! И отдал ее корейскому военному атташе. Может быть, загадочный Зим это он и есть? Хотя, кажется, атташе звали как-то иначе. Нет, все равно какая-то связь с ним здесь есть, не может не быть!

– Так, а что дальше-то было? – спросил Полундра вслух. – Как Чанг пропал?

– Позавчера этот родственничек его куда-то увез.

– Вы это видели?

– Нет. Но они с вечера договаривались на остров Возрождения ехать. А утром мы с мужем проснулись – а в доме ни Чанга, ни этого Зима.

– Понятно. А зачем им на этот остров понадобилось ехать?

– Ой, я толком и сама не знаю, Зим-то ведь не со мной, а с Чангом в основном говорил. В общем, Сергей, вы ничего не знаете обо всем этом?

– Ничего.

Женщина тяжело вздохнула.

– Что ж… Извините за беспокойство. Просто я так надеялась, думала, может быть, вам что-то известно, может быть, Чанг вам хоть звонил.

– Нет, – снова сказал Полундра. Он чувствовал усиливающуюся жалость к этой женщине, которая, несмотря на постигшее ее несчастье, старалась держаться с достоинством.

– Я просто не знаю, к кому мне теперь обратиться. В милицию без толку: ближайшее отделение в двухстах километрах, да и не будут они связываться. Скажут, что сам вернется. Они ведь даже заявление не примут, если месяц не прошел со дня исчезновения. Сергей…

– Да?

– Скажите, а вы не могли бы приехать сюда? Простите за такую просьбу, но мне действительно совершенно не к кому больше обратиться! Я вам дорогу оплачу. У меня немного на черный день отложено, а куда уж чернее.

Если бы Полундра не был со вчерашнего дня в отпуске, он бы отказал не раздумывая – военный человек несвободен, никуда от этого не денешься. Но именно сейчас он мог согласиться. Мог, правда, и соврать, отговориться службой. Но как после этого сыну в глаза смотреть, которого учишь не врать? Нет, уж если отказывать, то прямо.

И тут Сергей почувствовал, что отказать этой несчастной женщине просто не может. В конце концов, Чанг – его друг. Хоть они и не виделись уже несколько лет, это дружбы не отменяет. И если друг в беде, то наплевать на это обстоятельство и спокойно ехать на юг загорать и купаться он просто не может – иначе дрянь он, а не русский офицер.

– Сергей… – несмело сказала кореянка.

– Да, – отозвался Павлов. – Я думал. В общем так. Я приеду. И дорогу мне оплачивать не надо, обойдусь уж как-нибудь. Если бы у меня были проблемы, уверен, Чанг поступил бы так же.

Кореянка начала было благодарить, но Полундра перебил ее:

– Вы уже и так, наверное, все свои сбережения на оплату этого звонка потратите. Диктуйте точный адрес.

Еще через минуту, записав адрес семьи Зюнь, Полундра повесил трубку. Ни жены, ни сынишки в комнате не было – как только он начал разговор, они вышли, так у них было в семье принято. Теперь Сергею предстояло самое трудное – объяснить жене и Андрею, почему папа с ними поехать отдыхать не сможет. Впрочем, Полундра был уверен, что его поймут. Один из отличительных признаков хорошей семьи – в ней тебя всегда понимают. А у Полундры была очень хорошая семья, Сергей не раз в этом убеждался.