Сергей Зверев - Подводный Терминатор

– Ну-ну, старлей, не раскисай! – весело сказала жена Исрафилова.

– Не беспокойся, твоя офицерская честь останется незапятнанной. Все будут думать, что ты умер героем.

– А мне и нечего опасаться, – холодно проговорил Полундра. – Погибну я теперь или нет, но свою офицерскую честь я ничем не запятнал. В отличие от твоего мужа…

– Сейчас североморец будет нас стыдить! – Жена Исрафилова цинично усмехнулась. – Будет говорить, как, мол, нам не стыдно и где наша любовь к Родине…

– Любовь к Родине, Серега, – сказал чекист, – мы продали за хорошие деньги. Потому как больше нам продавать все равно нечего. Мы хотим пожить нормально. Понимаешь ты, старлей? Надоело от зарплаты до зарплаты копейки считать…

– Да ты их и так не считал никогда, – возразил Полундра. – Вон какой домик на побережье себе отгрохал. Десять процентов от кустарного бензина, оказывается, весьма хорошо могут кормить…

– Ну, десять процентов – это мелочи, – рассмеялся Исрафилов. – На эти деньги только что домик и можно построить.

– Не жалко его бросать? – поинтересовался старлей. – Добро все-таки. Очень даже приличное добро…

– А кто это собирается его бросать? – возразила жена Исрафилова. – Мы никуда не уезжаем из Махачкалы! Нам тут неплохо.

– Из жизни уйдешь ты, североморец, – сказал чекист. – Уйдешь, потому что очень много узнал. Уйдешь, чтобы обеспечить нам хорошее алиби.

– Один такой, который слишком много знал и все хотел корчить из себя главного, уже болтается мертвый, привязанный к корпусу трубоукладчика, – сказала жена Исрафилова. – Человек из Ирана. Приехал сюда, чтобы командовать нами… В Тегеране же не узнают, отчего и как он на самом деле погиб. Будут думать, что по собственной глупости. И таким образом мы выполним заказ и сохраним добрые отношения с нашими заказчиками из-за границы.

– А с помощью тебя мы сохраним добрые отношения с московским начальством, – продолжал за свою жену продажный чекист. – Не знаю, веришь ли ты в бога, старлей… Я лично не верю. И в то, что там, за гробом, начнется какая-то иная жизнь, тоже. Поэтому скажу я тебе здесь и сейчас, пока ты еще живой, что с тобой дальше будет…

– Стой спокойно, североморец, и не дергайся! – жестко приказала жена подполковника, видя, что Полундра незаметно переступил с ноги на ногу и приблизился к Исрафилову. – Шанса спастись у тебя все равно нет. А на то, что я побоюсь выстрелить в тебя из пистолета, не надейся. Рабочие нас, конечно, услышат, но пока они решатся вылезти из постелей, мы двадцать раз успеем оказаться в море…

– Вот именно, – сказал Исрафилов. – Слушай же, что с тобой будет. Сейчас я для надежности выстрелю тебе в шею из подводного ружья. Пусть это уж лучше будет бесшумно, так спокойнее. Аннушка вынет у тебя из горла стальную иглу, твое тело доставит к трубоукладчику, прицепит там к корпусу, рядом с Исмаилом. А когда вернется сюда, то я подорву мину. Взрыв оба ваши тела так обезобразит, что ни одна экспертиза не определит истинной причины смерти.

Полундра внимательно смотрел на цинично ухмыляющегося чекиста.

– Ты, стоя на берегу, подорвешь? – спросил он. – Значит, пульт взрывателя у тебя с собой?

– Пульт взрывателя, вот он…

Исрафилов извлек из кармана пульт, показал Полундре.

– Вот, старлей… Стоит только мне нажать вот на эту кнопку, как…

Но Исрафилов не договорил. Вдруг он вскрикнул и выронил пульт на песок. Следом за этим раздался звук далекого выстрела. Чекист и его жена в изумлении уставились на его простреленную навылет руку. Только Полундра, удивленный не меньше других пришедшим неизвестно откуда спасением, вдруг понял, что все для него теперь становится просто и легко.

Без особых угрызений совести североморец выстрелил из своего подводного пистолета в женщину, длинная острая игла вонзилась ей в предплечье. Болезненно вскрикнув, Исрафилова выронила на песок свое оружие.

Полундра преспокойно подошел и подобрал пистолет.

Сам Исрафилов в это время тщетно пытался нацелить на североморца ружье, сильная боль в раненой руке мешала ему. Наконец, увидев, что старлей поднимает пистолет, чекист решился, пневматическое ружье щелкнуло, но слабая рука не удержала его, прицел сместился, и тонкая смертоносная игла пролетела далеко поверху, Полундре даже не понадобилось пригибаться.

– Брось ружье, Исрафилов! – приказал Полундра. – Брось по-хорошему, а то пристрелю как собаку!

Скроив плаксивую гримасу, подполковник выронил подводное ружье на песок.