Сергей Зверев - Битва на дне

Сергей освободился от ласт, дыхательного аппарата и остался в одном гидрокостюме. Он вставил в автомат магазин и выскочил из грота. Вот и они, только что пристали к скалистому берегу фьорда. Куда же уходить? Лучше всего – в сторону норвежского поселка. Вдруг он сумеет получить там хоть какую-то помощь? Раненое плечо с засевшим в нем гарпуном ныло невыносимо.

Рядом ударила автоматная очередь. Еще одна. И еще. Полундра ответил двумя короткими очередями и тяжело побежал в сторону Лонгйира.

Поняв, что противник тоже вооружен, Хардер с «морскими котиками» поумерили прыть. Им вовсе не хотелось получить пулю от почти затравленной добычи. Но преследования они, конечно, не прекратили.

Полундра продолжал бежать, огрызаясь короткими очередями, чтобы удерживать противника хоть на какой-то дистанции. По нему стрелять перестали. Павлов понял, что его решили взять живым.

Меж тем ему становилось все хуже и хуже: вот когда сказалась полученная в подводной схватке рана.

Страшная усталость, как у марафонца после дистанции, обрушилась на него внезапно, словно удар завернутой в толстый слой войлока тяжелой дубины. Полнейший упадок сил. Все мышцы налиты тягучей тупой болью, ноги дрожат.

Но вот появились аккуратные домики, за ними – колоколенка, надписи на норвежском… Поселок Лонгйир. Он добежал, но что дальше? Кто здесь, в чужой стране, поможет ему? Никто…

Сергей чувствовал полное изнеможение: даже его тренированный организм все же не был рассчитан на такие перегрузки! От потери крови сильно кружилась голова, прибоем шумело в ушах. Чистенькая безлюдная улочка норвежского поселка казалась ему призрачной, расплывающейся, нереальной, точно во сне.

Он продолжал бежать из последних сил, хоть в глазах плавали цветные круги – предвестник скорой потери сознания. Домик за домиком, домик за домиком… Ах, какая чужая жизнь! Но что это? Помрачение сознания? Показалось? Вон, в окне ближайшего домика, над занавесочкой, спущенной до середины окна – так часто делают в России! – ему машет рука! Кто же это может быть?

«А! – решил Полундра, борясь с подступающим беспамятством. – Терять мне, все едино, нечего. Там кто-то есть. Если эти сволочи будут меня брать, то пусть берут при свидетелях, так больше шансов остаться в живых. И ведь махал же мне кто-то из окошка!»

Совсем неподалеку раздавались крики преследующих его американцев. Павлов рванул на себя дверь домика, та оказалась незапертой. На ватных ногах, шатаясь как пьяный, он прошел через чистенькую комнатку и оказался на кухне. Хотя сейчас Сергею уже было трудно сообразить, где он оказался. Плечо левой руки жгло как огнем, а автомат в правой оттягивал ее, словно пудовая гиря. Но что же, домик пуст? А как же рука в окне? Где люди, где обитатели домика?

И тут обитатели появились. Точнее, обитательница.

Полундра услышал, как за его спиной раздалось клацанье затвора какого-то оружия, скорее всего карабина. Даже в своем теперешнем состоянии этот характерный звук североморец ни с каким другим не перепутал бы. А затем раздался мелодичный женский голос, произнесший по-английски:

– Положите свое оружие, ну! Кто вы такой?

Полундра обернулся, одновременно выпуская из правой руки автомат, который с грохотом упал на пол кухни. Да, на него смотрело дуло американского пехотного карабина. А женщина, держащая Павлова под прицелом, была очень красива. Большие, чуть раскосые, темно-карие глаза, изумительного медно-рыжего оттенка волосы, спадающие на высокий чистый лоб…

Роберт Хардер, возглавлявший погоню за Полундрой, был несказанно обрадован, когда стало ясно, что русский подводник забежал в Лонгйир.

– Теперь никуда он от нас не денется, – с торжеством в голосе сказал он Большому Биллу. – Можно даже не слишком торопиться. Норвежцы не станут помогать русскому, прятать его. Особенно после… э-э… последних событий! Ах, как кстати они произошли, эти события, не так ли, Билли?

Хаттлен, по своему обыкновению, промычал что-то маловразумительное, но с явно одобрительной интонацией.

– Брать этого парня надо живым, – возбужденно продолжал Хардер. – У меня к нему очень много вопросов, а покойники – народ молчаливый. Правда, у него автомат… Справитесь, Билл?

– Тут я могу слегка успокоить вас, шеф, – раздался голос одного из «морских котиков» Хаттлена. – У русских в магазине – сорок патронов. Я, пока мы бежали за ним, приблизительно просчитывал его очереди. Он высадил почти весь магазин, а запасного у него не было, я точно видел. Может быть, на одну короткую очередь у него и осталось, но не больше. Так что… возьмем!