Сергей Алтынов - Зона особого внимания

– Он, между прочим, депутат Госдумы! – со значением произнесла шатенка.

– Девчата… – произнес незнакомец так, что они разом испуганно примолкли. – Я вашего депутата имел, сами знаете куда… И прошу вас помочь, потому что в этом есть большая необходимость. – Немного помолчав, так же негромко и спокойно назвался: – Я Маршал, думаю, слыхали…

Проститутки молчали. Они наконец сообразили, в чем дело. Конечно, они не знали законника в лицо, но в том, что это именно он, сомнений не было. Так разговаривать и вести себя мог только весьма авторитетный человек. На подобных у проституток был особый нюх, и они крепко усвоили: таким не возражают.

– Хорошо, – шатенка полезла в сумочку за записной книжкой, – только не говорите, что мы вам помогли…

Марина работала. Из стереоколонок, висящих на стенах депутатского жилища, неслась развеселая песня – «А ты давай, ты давай, ты просто ДАВАЙ!», и Марина давала. Как справедливо говорили в определенных кругах, она могла расшевелить даже телеграфный столб. Обрабатываемый ею депутат, полнеющий, плешивый бородач, славен был исключительно своей бескомпромиссной, по его словам, борьбой за что-то очень высокое и светлое, связанное с правами человека. Этим человеком, судя по всему, был он сам. Частое мелькание на телеэкране, тупое повторение затасканных фраз, весь смысл которых сводился к двум лозунгам – «Сталинизм не пройдет!» и «Даешь реформы!», серьезно повлияли на сексуальные способности поборника общечеловеческой морали, и так не слишком щедро отпущенные природой. Однако, став известным политическим деятелем, получая депутатскую зарплату, к сорока трем годам он окунулся в бурную сексуальную жизнь, коротая свободное время с проститутками обоего пола. Последнее время Марина отдавалась работе без всякого азарта. С депутатом она встречалась не первый раз, он вызывал в ней сильную неприязнь и раньше: корчил из себя аристократа, выдумывал всяческие унижения, к тому же был совершенно бессилен в постели, но приходилось терпеть, платил он хорошие деньги.

Депутат похрюкивал от удовольствия – Марина сидела на нем верхом, упираясь ладошками в волосатое пузо, и каталась взад-вперед на вялом депутатском детородном органе, не рискуя приподняться – тут же вывалится. «Еще немного, еще полчасика – и все…» – успокаивала себя девушка. Ей не терпелось поскорее укатать этого недоделанного, принять душ и покинуть наконец мерзкое жилище.

Раздался телефонный звонок. Депутат ругнулся. Трубку можно было и не брать, но звонок отвлек его от сексуальных фантазий, мужское достоинство окончательно сникло, и теперь уже было все равно…

– Перезвоните через час, – буркнул депутат и повесил трубку.

Тем не менее телефон зазвонил вновь.

– Ох, ну что там? – в голосе народного избранника не было и следа интонаций тонкого ценителя Мандельштама и Ахматовой, коим всегда представал депутат во многочисленных телеинтервью.

– Позовите, пожалуйста, Марину, – вежливо попросил мужской голос.

– Кого? – с пренебрежением переспросил депутат. – Да пошел ты…

Однако швырнуть трубку не успел – тон звонившего вдруг изменился, и депутат облился холодным потом – тот самый голос…

– Ах ты, чушок поганый! Ты вот как, парашник, заговорил?

Депутат на некоторое время лишился дара речи.

– Узнал?! То-то же… Ну а теперь дай трубку Марине, – уже спокойно закончил абонент.

– Тебя… – протянул депутат трубку девушке. Его пухлая рука заметно дрожала.

– Марина, это Георгий Константинович. Ты срочно нужна мне. Через пять минут выходи из подъезда.

– А как же?.. – удивленно вымолвила Марина.

– Твоя работа окончена, не тяни!

Выпроводив Марину, народный избранник долго еще приходил в себя. Страшный, чуть хрипловатый, глухой голос он слушал целых семь лет – с 1977 по 1984-й, пока отбывал наказание в колонии. Маршал «держал» эту зону, а будущий поборник человеческих прав был забитым, опустившимся, презираемым зеком – чушкарем. И срок он получил вовсе не за инакомыслие и диссидентские воззрения, как утверждал он в средствах массовой дезинформации, а за другие дела, осуждаемые и презираемые даже в уголовной среде.

Марина и законник сидели в салоне автомобиля. Водитель прогуливался в самом конце сквера, Маршал отослал его, но попросил не исчезать из поля зрения. Девушка молчала, а законник не знал, как начать разговор. Пауза затягивалась.

– Марина, – начал наконец Маршал, – этот парень, Костя, он как тебе?