Сергей Алтынов - Зона особого внимания

Эффект оказался впечатляющим: больной мгновенно вскочил с койки и вытянулся перед Болтом по стойке «смирно». Темные глаза стали осмысленными, худые широкие плечи распрямились.

– Рядовой Еремин! Следуйте за нами!

Эта тактика была продумана бандитами заранее. Пока что она работала успешно.

По дороге к штурмановскому особняку парень вопросов не задавал, спокойно, почти расслабленно сидел на заднем сиденье.

– Значит так, Костя! Хватит отлеживаться, пора за дело браться! – Болт совсем вжился в роль командира.

– За дело готов хоть сейчас… – парень даже слегка улыбнулся. Он, кажется, был обрадован тем, что оказался в подобной компании.

– Нет, сейчас еще рано, – остановил его Штурман, – немного наберешься сил, потренируешься, тогда поговорим…

– Простите, а в каком вы звании? – спросил Костя.

– Наше задание секретное, Константин, поэтому пока без званий. Меня будешь называть Станиславом Ивановичем, его, – Штурман кивнул на Болта, – Юрием Михайловичем.

Маршал слушал, наблюдая за парнем с антресолей просторной гостиной штурмановского особняка.

– Мы представляем особое подразделение главного разведуправления генерального штаба, – вдохновенно вещал Болт. – Слыхал про такие интересные войска?

– Слыхал. – Голос парня звучал все бодрее. – Я же сам из двенадцатой бригады спецназа воздушно-десантных, рядовой ДШБ.

– Мы знаем! Десантно-штурмовой батальон – это не хрен собачий! – с наигранным почтением произнес Болт.

– Сам к черту на рога напросился? – спросил Штурман.

– Сам, – просто и буднично ответил Костя. – А что, лучше в стройбате или каком-нибудь дорожно-ремонтном соединении гнить? А там какая-никакая жизнь была!

– Нравилось воевать? – в голосе Штурмана появилась знакомая его подельникам сталь.

– Да как сказать… – Костя произнес эти слова уже совсем другим голосом, его карие глаза на мгновение потухли, а потом загорелись еще сильнее, и он добавил глухо: – Так уж получилось…

– Что скажешь, Маршал, насчет парня? – спросил Штурман, когда Костю отправили отдыхать, а Георгий Константинович спустился в гостиную.

– Парень как парень… Думаете, сумеет ухлопать Ильдара и его охрану? – законник отнюдь не светился оптимизмом.

– По виду не скажешь, конечно, – со знанием дела разъяснял Болт, – но парень – зверь! Его ведь поначалу к Герою России представили… А потом решили: неудобно как-то сумасшедшему звезду в Кремле вручать…

– Да он, по-моему, не сумасшедший, – уверенно произнес Маршал. – Напрасно мы это затеяли… – подвел он итог.

– Назад пути нет! – Штурман рубанул ребром ладони по дверной притолоке. – Он хоть и дохлый на вид, а способен на такое… Мне медсестра рассказывала, как он еще в начале лечения оконную решетку одним движением вырвал! Так в родную бригаду рвался!

– Он в госпитале полным придурком был! Ты, Маршал, не видал его там! – продолжил обсуждение Болт. – Это с нами он в себя стал приходить, видать, родную стихию почуял!

Штурман невесело усмехнулся.

– Только он нас за высших офицеров держит, – с веселой злостью проговорил Станислав, – а мы простые русские бандиты!

– Но с нами Маршал! – возразил Болт.

Законник молчал. Направившись к входной двери, он на пороге обернулся.

– Пойду в сад. Погуляю немного перед сном… Разговор окончен.

Маршал медленно ходил взад-вперед мимо беседки, где несколько дней назад состоялся тот памятный разговор с Сержем-большим. Теплый, влажный, пахнущий травой воздух, чернеющий лес вокруг, облачное, беззвездное небо, слышен отдаленный гул пролетающего на большой высоте самолета… Лечь бы навзничь на недавно скошенную, уже привядшую траву, выкинуть из головы все эти дрязги – войну, деньги, стукача среди своих… Лежать бы бездумно, слушать тишину, вдыхать этот лесной аромат и еще – ощутить тепло женского тела рядом, вдохнуть запах волос, почувствовать ее руки… Екатерина. Двадцать лет прошло, за это время у него были десятки женщин, однако память хранила только ее…

Все. Нельзя. Не время. Ты же Маршал, подумал он горько, твое дело планировать войну, организовывать тылы, подтягивать резервы, готовить новые операции. А операция предстояла важнейшая. Днем нарочный доставил письмо от Сержа-большого. Все детали определились, с той стороны все просчитано, шестеренки завертелись. Все устраивается даже более удачно, чем ожидалось. Теперь его ход. Самый важный, самый рискованный во всей кампании.