Сергей Зверев: Диктат акулы

Для пущей уверенности бородач еще несколько раз провел фонарем над водой. Ни плавника, ни самой акулы так и не показалось.

– Все. Достаем. Я проверил. Если и была, то ушла. У них повадки такие: если заинтересовалась, то останется. Нет – ушла.

– Гарантию даешь? – подозрительно оглянулся вокруг себя очкарик и закашлялся. – Не знаю, как вы, мужики, но мне долго торчать здесь не хочется.

– Может, и показалось, – подал голос немного пришедший в себя водолаз, – дай бог, чтобы погружаться не пришлось. Так что поаккуратнее.

Бородач достал из-под сиденья портативное подъемное устройство, внешне напоминающее обыкновенный спиннинг, только более массивный и полностью сделанный из стали.

Тонкий на вид, но прочный тросик, на конце которого болтался карабин, неопределенно повис над водой. Бородач подмигнул очкарику, передал телескопическую трубу ему:

– Упри ручку в гнездо, – и опустил руку в воду.

Пальцы нащупали металлическое кольцо, соединяющее находящийся на поверхности буй и трос, закрепленный на установленном под водой исследовательском зонде. На металлическом кольце защелкнулась «однозубая пасть» карабина. Туго и медленно закрутилась в руках очкарика ручка катушки. Вскоре на поверхности показался облепленный водорослями и мелкими морскими моллюсками трос зонда. Бородач старательно очищал его метр за метром, чтобы не заклинило катушку.

– Совсем ерунда осталась, метров десять глубины, – довольно пробормотал бородач.

– Погоди. Не шуми. Кажется, я что-то слышу, – неожиданно толкнув в бок бородача, произнес водолаз.

– Опять акулу увид… – окончание ученый буквально проглотил, заметив в воде черный плавник.

Акула всплыла всего в нескольких метрах от лодки. Казалось, что стоит протянуть руку и можно коснуться ее плавника. Ее поведение выглядело довольно странным и неестественным – она находилась на одном месте, не делая абсолютно никаких движений. Но ученые и водолаз были настолько перепуганы самим фактом ее присутствия, что не обращали внимания на подобные мелочи.

– Так, – гидролог, не сводя глаз с акулы, медленно продолжал выбирать трос, очкарику оставалось только подтягивать его. – Как только зонд окажется в лодке, поскорее заводи мотор. Надо отсюда убираться, – тихо прошептал бородач, зная, насколько акулы чувствительны к малейшему звуку.

Но просить о чем-либо водолаза было бесполезно. Овладевший парнем страх вогнал его в глубокий ступор. Он, словно загипнотизированный, смотрел на плавник акулы, не в силах оторвать от него взгляда.

Но, как оказалось, акула не собиралась задерживаться на одном месте. Резко повернув плавником, она начала оплывать моторную лодку, описывая вокруг нее удивительно ровный круг.

– Да заводи же. Чего медлишь? – не выдержав, заорал во все горло бородач.

Но крик ученого утонул во всепоглощающем звуке, а точнее в громком и резком писке, возникшем неизвестно откуда. Поначалу его можно было стерпеть, но через несколько мгновений он стал таким мощным, что ученые и матрос зажали уши руками, бросив и телескопический подъемник, и трос. Однако странный, буравящий тело писк никуда не исчез. Он остался, продолжая звучать, но уже не в ушах, а в головах.

Матрос внезапно почувствовал недомогание: стало подташнивать и темнеть в глазах. И тут в лодку что-то ударилось. Моторка закачалась, и парень потерял равновесие. Падая в воду, он с ужасом успел заметить тупую морду акулы, упершуюся в борт моторной лодки.

Холодная вода, словно тысячи иголок, впилась в кожу. Тело охватила колющая дрожь. Неожиданно водолаз ощутил, что писклявый звук, который преследовал его на поверхности, теперь куда-то исчез. Перестала болеть голова. Но тут же появилась другая проблема – пальцы ног сводила судорога. Превозмогая боль, матрос поплыл к поверхности, изо всех сил помогая себе руками.

Лишь когда пальцы коснулись борта лодки, парень перевел дыхание. Запуганно осмотрелся по сторонам, но акулы уже не было видно. Он подтянулся и перевалился через борт.

– Вы как? – дернув за плечо лежавших на настиле ничком бородача, а потом очкарика, спросил водолаз.

Но ученые молчали, не подавая никаких признаков жизни. Парень схватил фонарь, перебрался на другую сторону лодки и заглянул им в глаза. Белки ученых были сплошь залиты кровью, а на лбу и висках проступали красные пятна, как от свежих ударов.

В народе говорят – если ночью неожиданно зазвонил телефон, значит, жди неприятностей. Трудно поспорить с этим утверждением. По ночам нормальные – уравновешенные – люди звонят только при «форс-мажоре». Но человек устроен так, что будет до последнего надеяться на лучшее. Поэтому перед тем, как ответить на звонок, он не один раз успокоит себя мыслью, что это просто ошиблись номером, и он услышит в трубке пьяный голос незнакомца, настойчиво требующий позвать к телефону Галю или Марину. Конечно, приятного в этом мало, но по крайней мере на душе становится легче и спокойней, ведь ничего страшного не произошло.