Юрий Шубин - Служба ликвидации

Противно лязгнула стальная дверца. Пилат взял опечатанный контейнер, рванул печать, вскрыл. Просмотрев содержимое, он удовлетворенно хмыкнул:

– А ты поможешь мне?

– Да, – поспешно выпалил офицер.

В конце концов какой смысл артачиться, если террорист не какой-нибудь дилетант, а специалист, досконально знающий свое дело.

– Тогда садись за стол…

Пилат примотал ноги офицера к стулу и ножом разрезал скотч на руках. Он соединил свой ноутбук кабелем и, положив оружие рядом, сел напротив офицера.

– Начали, – ровным голосом сказал он.

…Когда работа была закончена, Пилат упаковал все в сумку.

В глазах офицера читались сполохи животного ужаса. Террорист позвал Баркаса. Тот опасливо вошел в зал и застыл на пороге, наблюдая жуткую картину бессмысленного побоища.

– Ты просто маньяк… – прошептал он пересохшими губами. – Ты с ума сошел!.. Мы же не договаривались!..

– Это ты их приговорил, а не я! Что встал?! – грубо окрикнул его Пилат. – Бери сумку и иди в машину. Маску не надо было снимать, умник!

Осторожно обходя трупы и стараясь не наступить в разлитую всюду кровь, Баркас приблизился к пульту. Встретившись глазами с офицером, он отвел взгляд и, схватив сумку, поспешно выскочил из зала.

Позади раздался хлопок, характерный для стрельбы с глушителем.

Что-то грузно шлепнулось на пол.

Благополучно покинув Станцию управления орбитальной космической группировкой, синий фургон мчался по шоссе, покачиваясь на неровностях дорожного покрытия. Баркас чувствовал себя так, словно с головой окунулся в жидкое дерьмо. Он в жизни еще никого не убивал, хоть и трояк «до звонка размотал», и вдруг в одночасье стал убийцей. Мучительно и неспешно к нему возвращалось ощущение реальности происходящего и осмысление возможных последствий. Из всего вытекало следующее: Баркас вляпался в убийство военнослужащих при исполнении, в проникновение на военный объект и хищение государственных секретов. Вот за что Пилату должны заплатить чуть не миллион долларов! За измену Родине, а не за паршивый компьютер! Если посчитать совокупный срок, который за это светит, то получается несколько пожизненных или одна «вышка». В стране хоть и мораторий на исполнение смертных приговоров, но за такие дела могут запросто по-тихому пристрелить где-нибудь в подворотне, не посоветовавшись с Советом Европы и Комиссией по помилованиям. Но даже все это не являлось для Баркаса самой большой опасностью, ведь государственные органы еще должны его поймать. С каждой минутой на первобытном, животном уровне Баркас все больше ощущал другую угрозу. Она исходила от Пилата. Человек, хладнокровно расстрелявший четырех офицеров, вряд ли захочет делиться доходами с подельником и тем более оставлять живого свидетеля.

«Вариантов нет. Надо спасаться», – стучало в висках.

Впереди замаячил ярко освещенный оазис бензоколонки.

– Давай зальемся, – как можно более спокойным голосом сказал Баркас и, включив поворотник, замер в ожидании ответа.

Пилат кинул взгляд на приборную панель: стрелка бензина повисла на уровне менее трети шкалы. Подозрений не возникло.

– Давай, только скорее, – разрешил он, по привычке внимательно оглядывая территорию пустой заправки.

С каждым часом приближался рассвет.

Фургон подкатил к колонке с числом 93 и остановился. Надеясь на фортуну и свой нехитрый план, Баркас вытащил деньги и протянул их Пилату:

– Заплати за двадцатыми, а я бак открою.

Тот не почувствовал подвоха и сгреб две мятые купюры в большую ладонь. Заметив торчащую из кармана Баркаса рукоять пистолета, Пилат напомнил:

– Пушку оставь, заметят.

Баркас выполнил просьбу, оставив оружие на сиденье. Потом обошел машину слева и приблизился к люку бензобака. Он даже не сказал, какой нужен бензин…

Легко спрыгнув, Пилат пошел к скучающей операторше АЗС. В большом зарешеченном окне, словно в витрине магазина, зевала сонная заправщица и без интереса смотрела на приближавшегося к ней клиента.

– Сколько вам? – громко прогнусавило переговорное устройство.

– На все, хозяйка! – улыбнулся Пилат, по привычке заглянув в экран ее компьютера. Разгладив помятые купюры, он положил их в выдвижной лоток.

Сзади хлопнула дверь фургона. Пилат не оглянулся и не придал этому значения. Это был просчет, вторично нарушивший его стройный план. Может, Баркас что-то в машине забыл…

Устоявшуюся тишину разорвал внезапный визг стартера и рокот запустившегося двигателя. Эти звуки не вписывались в размеренное течение ночи и могли обозначать лишь очередной срыв – нештатную ситуацию. Неужели патруль?