Юрий Шубин - Служба ликвидации

И все же Ротан не торопился рвать когти за город. Не такой он был дурак. Достаточно дотянуть до своего автосервиса, и, считай, спасен.

Вот только раненая рука ныла все сильнее, словно заканчивалось действие обезболивающего укола, которым был мощный стресс скоротечного боя. Боль распространялась ноющими волнами, и казалось, кто-то дергает жилы в руке, будто зубной нерв удаляет.

Наконец «Мерседес» бригадира влетел на огороженную территорию и, въехав в открытые ворота мойки, затих. Ротан вылез из машины. Несмотря на объявленный выходной, в баре он увидел наводившую порядок Оксанку.

– Ты что, ранен? – испуганно произнесла длинноногая продавщица кофе, заметив его намокший от крови рукав. – Кто тебя?

– Член ЦК в пальто! – озверился Ротан и со злостью отшвырнул ногой попавшийся на дороге стул.

– Давай, я перевяжу, у меня аптечка! – всполошилась Оксанка и бросилась к шкафчику за прилавком.

Ротан не стал противиться, поскольку кровь продолжала сочиться, а рану следовало перевязать. Тяжело дыша, бригадир опустился на стул.

– Захвати телефон, – крикнул он девице и, когда она вернулась к столику с аптечкой и трубкой, сказал: – Набери директору. Голова раскалывается…

Барменша послушно набрала номер Чугуна и передала телефон Ротану.

– Боря, это я! – гробовым голосом произнес бригадир. – У нас проблемы.

– Ты где? – уточнил Чугун.

– Я на мойке, подходи, – ответил бригадир, чувствуя, как тяжелеет и ноет голова.

Охая и причитая, Оксанка разрезала рукав рубахи и, чтобы остановить кровь, замотала рану бинтом. Вообще-то Оксанка не такая уж пугливая. Ей и раньше приходилось видеть кровь и бинтовать пацанов, порезанных и пораненных на всевозможных разборках. Находясь в их среде, девица частично переняла не только жаргон братанов, но и отношение к жизни. У нее уже ничего не колыхалось внутри, когда Ротан приказывал своим головорезам набить кому-то морду или «порезать несильно, чтоб знал». Даже любовь стала для Оксанки чем-то ненужным, вроде нежелательной беременности или гонореи – досадными приложениями к удовлетворению простых физиологических потребностей.

Громыхнула входная дверь. Пришел Чугун. Он увидел перевязанного бригадира и через зал направился к нему.

– Ну, я вас оставлю, мальчики, – Оксанка торопливо выскочила из бара.

– Какие расклады? – озаботился директор, присев за стол. – Что с рукой?

– Маслину словил, еле от ментов ушел. Пацанам кранты. Обоим… Ты на «мерина» посмотри… – ощерился Ротан. – Он в мойке.

Чугун тяжело посмотрел на бригадира, поднялся и вышел через отделяющую мойку стеклянную дверь. Через минуту вернулся.

– Не хило в тебя «пошмаляли», – серьезно произнес он. – Как было?

– Короче, пацаны прищучили того фраера – Сухарика. Он сдал Карася. Мол, тот рассказал, куда тачку гнал, так что при желании эта падла вполне могла ментов на стоянку навести. Но, самое главное, пацаны его узнали. Это из-за него тогда «темные» мужики их отдолбили за автобус.

– А пацанов кто завалил? – перебил Чугун. – Менты «зашухерили»?

– Менты тоже были. Только не они пацанов замочили. Короче, махаловка там началась. Я дал сигнал, чтоб Кирсан мочил фраера на глушняк [15] Насмерть (жарг.) . Даже видел, как Кир-суха перо вынул… – взволнованно и торопливо рассказывал Ротан. – А потом к ним какой-то мужик подвалил. Закурить спросил. Пацаны послали его куда подальше, не до него было, а он не унимается. Ну, Сыч пошел разбираться. Только подошел, тот как «заведет» ему ногой в «картинку». Сыч «съехал». Кирсан за перо, а мужик за пушку с глушилкой. Короче, сначала Кирсана «на раз» завалил, потом Сыча маслиной достал. Такой шухер начался! Ну, думаю, щас и Сухарика замочит… Ничего подобного! Он начал с ним шептаться. Я, понятно, за пушку… А тут Карась некстати в бега ломанулся. Отпускать нельзя. Я ему в спину шарахнул, а мужик «стремный» тоже в него шмальнул. Короче, завалили. Хотел Сухарика «сделать», но баба его мне мешала… Ну я все равно начал палить, вроде в «биксу» попал, и вдруг, откуда ни возьмись, менты в масках бегут. Как негры из кино! Видать – ОМОН. Дорогу машиной перекрыли, двое ко мне торопятся. Мужик «стремный» даже пушку не доставал, сразу гаражами и смылся, а мент поганый в меня очередь засадил!..

Бригадир остановился, чтобы отдышаться.

– Чудно все, – многозначительно произнес Чугун. – Какой-то дешевый лох, а столько вокруг него шуму. В прошлый раз за него по пустяку вступились, нашим наваляли. Потом сделка с «азерами» «сгорела». Фраер «мимо проходил». Сейчас «мужик стремный» появился, замочил двоих наших и этого мудака Карася… Фраер снова тут. И снова менты… Все одно за одним. Это неспроста, – повторил свой вывод директор.