Геннадий Прашкевич - Пятый сон Веры Павловны

Немой кивнул.

– Ты знаешь их имена, адреса?

Немой снова поднял перед собой дощечку.

– Как? Ни одного адреса? – не поверил Сергей. – Совсем ни одного? Этого не может быть! Ты ведь давно с ними работаешь. Уж имена-то точно должен знать!

Желтоголовый улыбнулся.

«Я не знаю».

– Вне службы вам запрещено видеться? – догадался Сергей.

Немой кивнул.

– А сколько человек летает с тобой в тайгу? Двое? Четверо? Может, десять? Пятнадцать? – Сергей изумленно оглянулся на Валентина: – Это что же они охраняют в лесу, целых пятнадцать человек? У меня есть приятель, Володя Шкаликов. Он бывший десантник, он охраняет на севере склады с взрывчаткой. Но с ним в тундру обычно летают один-два человека. А пятнадцать человек!.. Что делать в тайге сразу пятнадцати охранникам?

Немой улыбнулся.

«Я не знаю».

– А телефон предприятия? Ты и этого не знаешь? Как такое может быть?

Немой пожал плечами.

В общем, он был славный и терпеливый парень.

– За тобой заезжают на машине? – спросил Сергей. – Собирают всех и везут на аэродром? До места службы вы добираетесь самолетом? Нет? Тогда, наверное, вертолетом?

Желтоголовый утвердительно кивнул.

– А зарплату развозят прямо по домам?

Немой снова потянулся к дощечке, но Валентин ловко подсунул ему свой блокнот и ручку. Немой подозрительно покосился на Валентина, но крупно написал на листке: «Зарплату выдают на периметре».

– На каком периметре?

Немой пожал плечами.

– Ладно, последний вопрос.

Валентин полез в карман и извлек несколько фотографий.

Мельком глянув на фотографии, Сергей узнал лохматого поэта-скандалиста Морица, несовершеннолетнего инвалида Веньку-Бушлата и Олега Мезенцева, брезгливо оттопырившего нижнюю губу. Белокурая красавица с надутыми губками была, возможно, Бидюрова, профессиональная проститутка. Были там и другие фотографии, но немой все равно никого не узнал. Правда, несколько раз он переводил взгляд с Бидюровой на Морица, даже приоткрыл тонкие губы, но все равно показал все ту же дощечку.

«Я не знаю».

В машину сели разочарованные.

– Ничего, – сказал Валентин. – Зато у нас есть запись в блокноте.

– А что она даст?

– У майора Егорова хранятся письма людей, попавших в его черный список. У него собрана богатая коллекция их писем и подписей. Мы сравним почерки. Вдруг некоторые письма накарябаны немым?

– Зачем? Он же никого не узнал.

– Вот именно, никого ! – засмеялся Валентин. – А ведь Мориц писал именно об этом охраннике, об Андрее Ф. Кстати, ты сам утверждал, что Мориц называл его то молчаливым, то неразговорчивым. Вряд ли есть в Томске другой такой молчаливый Андрей Ф., к тому же вахтовый охранник.

– Не понимаю.

– Да все тут как на ладони! – рассмеялся Валентин. – Увидев нас, немой понял, что мы что-то знаем, или о чем-то догадываемся. И он нам соврал! Совершенно откровенно соврал! Он прекрасно знает Морица, не может его не знать. Отсюда цепочка может потянуться дальше. К периметру. например… Вот настоящая загадка, – нахмурился он. – Что за периметр охраняют сразу пятнадцать человек? И не могут же там работать только немые.

– А, может, он просто тупой?

– Может, и тупой, – засмеялся Валентин. – Впрочем, разбираться с этим будут другие. Я свое дело сделал, моя командировка заканчивается. Интересные вещи я накопал в Томске, тебе, правда, знать деталей не надо. Вполне успешная командировка. Правда, уверен я, что всю эту историю с немыми и с трупами скоро у вас замнут.

– Почему?

– Да потому, что здешние спецслужбы слишком уж зависят от твоего большого руля.

– Ты о Суворове?

– О нем.

– Ну и зря. Он. кстати, вполне может продлить твою командировку.

– Это еще зачем? – засмеялся Валентин. Он явно принял слова Сергея за шутку.

– Ты же знаешь, мы с Колей собираемся в тайгу, – уклонился от прямого ответа Сергей. – Что бы тебе не составить компанию? Когда еще представится такая возможность?

– Съездить в тайгу за покойником?

– Все равно это лучше, чем болтаться по душной Москве. Давай я позвоню Суворову. Он все устроит.

В прохладном кабинете Суворова ничто не напоминало о зное, царящем за окнами. «Ант, – предупредил он кого-то по селектору, – некоторое время я буду занят». И действительно битый час Суворов говорил вроде бы о пустяках, перескакивая с одного на другое. Например, пересказал письмо Морица, впрочем, никак его не прокомментировав. Потом перескочил на конференцию, которую готовила Вера Суворова и которая прошла в июле уже как чтения ее памяти. «Я свободна, потому что во мне нет обмана, нет притворства…» – даже процитировал он.