Александр Тамоников - Леший

Затем сел в машину, вывел «Волгу» из райцентра и направился в лес, на кордон.

Его прибытия ждал Володя. Он встретил друга и провел в дом.

– Ну что там, у Короля? – спросил Леший.

– Об этом потом, сначала о тебе.

– Были двое.

– Да, Фома и Серьга – киллеры Короля.

– Встретил их. Сейчас они в болоте.

– Тяжело пришлось?

– Нет. Они действовали стандартно. Просчитываемо. Только дед Матвей в конце вмешался, хоть и отправил я его на реку.

– Значит, дед в курсе?

– Да.

– Плохо!

– Нормально! Старик молодец. Вычислил чужаков, проводил их и со своей берданкой – в тыл. На помощь шел. Это многого стоит, Коля. Да и болтать-то ему тут не с кем. Уверен, все останется в тайне.

– Ну ладно. Теперь о Короле. Твой звонок, естественно, шокировал его. Никак не ожидал босс такого расклада. Фома и Серьга считались его лучшими людьми. Нервничал сильно. Да еще Эдик, помощник его, сволочь, считает, что ты раскусил меня, поэтому-то бойцы Короля и попали в западню.

– А этот Эдик не глуп. Что еще он говорил?

– В отношении тебя говорил, что если не удается убрать, то надо привлечь на свою сторону. Заставить работать на себя. Как меня в свое время.

– Отлично, Боб. Это то, что нам и нужно, хотя твои хозяева, эти козлы, особой оригинальностью не отличаются.

– Что может быть отличного? Этот шнырь подготовил план, как привязать тебя к банде. Какой конкретно, узнать не удалось. Меня бесцеремонно выпроводили.

– Я и говорю, что Король со своим помощником оригинальностью не отличаются. Я им нужен. Чтобы заставить меня работать на них, надо сделать так, чтобы об отказе я даже не помышлял. Чтобы заставить работать на себя, им, этим мразям, необходимо повязать меня кровью. Только так.

– И ты говоришь об этом так спокойно? Ладно, меня подставили. Но ты сам суешь голову в петлю. Неужели это так необходимо?

– Чтобы переиграть врага в стратегии, иногда не мешает уступить в тактике. Пусть действуют, флаг им в руки.

– Ну ты даешь, Володя! И такие решения тебе часто приходилось принимать? Ранее? В войсках?

– Достаточно для того, чтобы дожить до пенсии. Когда, по-твоему, люди Короля предпримут провокацию против меня?

– Даже предположить не могу. Но никак не ранее чем через сутки.

– Лады! Будем ждать.

– Володь... Я по дороге думал, как поговорить с Татьяной. Насчет того, что... ну ты знаешь. И подумал, что лучше, если при разговоре будешь присутствовать ты. Все-таки...

– Присутствовать? – перебил Бабичева Леший. – Нет, Боб, скорее мне и придется вести его. Знаю тебя. Начнешь «мять сиськи». Ладно, иди к машине, я переоденусь и поедем.

Леший зашел в дом, прошел через сени в сад. Достал сотовый телефон, набрал номер, данный ему некогда капитаном Бондаренко.

– Слушаю, – ответили откуда-то издалека, но сразу.

– Здравствуйте. Извините, могу я услышать брата Геннадия Бондаренко, Виктора?

– Добрый день, это я.

– Очень хорошо. Звонит майор Лешин.

– Наслышан, наслышан и... предупрежден.

– Скажите, Виктор, у вас с Геной поддерживается связь?

– Да, но односторонняя. По вторникам и пятницам, около 18.00, брат звонит мне сам. Сегодня пятница, значит, вечером будет, как выражается Гена, сеанс связи.

– Отлично. Вы могли бы передать ему сообщение от меня?

– Конечно, секунду. Я возьму блокнот и ручку... слушаю вас, Владимир.

– Записывайте: «Необходима подстраховка. Если есть возможность, приезжай по известному тебе адресу. Оставайся там, не афишируя своего присутствия, до нашей встречи. По возможности экипировка „Р“. Леший».

– Леший? – переспросил Виктор. – А... ну да, конечно, как я забыл... Хорошо, майор, передам слово в слово. Как вам передать ответ?

– Я перезвоню сам, примерно в 20.00. Нормально?

– Договорились. Я буду дома.

– Спасибо, Виктор.

– Да не за что.

– До свидания!

Леший отключил телефон. Экипировка «Р», упомянутая Владимиром, означала оснащение приборами импульсной двусторонней связи. Володя вернулся в дом, переоделся в джинсовый костюм, положил автомат в спортивную сумку, вышел к ожидавшему его Бабичеву. Подойдя к «Волге», бросил поклажу на заднее сиденье.

– Подожди еще минуту, Боб, деда предупрежу, что уезжаю, волноваться будет.

Он прошел к хате Матвея, зашел внутрь. В нос ударил резкий запах перегара. Старик спал на полу, широко раскинув руки, задрав куцую бороденку к потолку. По комнате метался непрерывный храп. А на столе – двухлитровая банка самогона. Почти ополовиненная.