Андрей Таманцев - Пятеро против всех

Пленника не кормили больше суток, поэтому, когда он был посажен в подвал охранного домика, Пастухов первым делом принес ему миску с гречневой кашей. Мухаммед посмотрел на меня презрительно и отвернулся. Пастухов поставил миску на стол и ушел. А на следующее утро обнаружил, что к каше он даже не притронулся. Ну что ж, гордость — это мы понимаем. Только голод не тетка.

В тот же день, когда пленник был доставлен в Архангельское, Пастухов связался с «чехами», которые, кажется, полностью проигнорировали его ультиматум, и сообщил им, что их любимый родственник Абдо Мухаммед находится у него в руках, но, если Док еще жив, он готов совершить обмен заложниками. Иллюзий Пастухов не питал: «чехи» вполне могли убить нашего друга только за то, что он узнал кое-что об их темных делишках. Но очень хотелось надеяться на лучшее.

Чеченцы думали сутки, вечером следующего дня сотовый телефон Пастухова сыграл чардаш и он услышал знакомый кавказский акцент:

— Перегудов тебе нужен, да?

— Перегудов.

— Назначай стрелку.

— Давайте там же, в лесу. Завтра в девять ноль-ноль.

— Хорошо.

Пастухов нажал на кнопку отбоя и задумался, правильно ли он назначил стрелку? Если в прошлый раз бояться было особо нечего, то теперь они могут как следует подготовиться и устроить какую-нибудь каверзу. А вдруг «чехи» блефуют и Перегудова у них нет? Нет, ваххабита он им просто так не отдаст: если почувствует подвох, застрелит! Пускай его потом «чехи» к смерти по второму разу приговаривают!

Двоих человек Пастухов должен был оставить на охране основного клиента, значит, на встречу с чеченцами придется идти тоже вдвоем. Мало, мало, очень мало, ведь их наверняка будет не меньше, чем в прошлый раз! Ах, как не хватало иногда Пастухову его парней: Тимофея Варпаховского и Николая Ухова! Каскадера и Трубача. Царствие им небесное! А что, если сказать Исе, будто поступила оперативная информация о готовящемся покушении и завтра ему лучше из дому вообще не выходить? Для того чтобы на даче сидеть, ему и своих джигитов хватит. Но мог Пастухов врать, потому что ФСБ тут же начнет раскручивать их насчет покушения и, если выяснится, что это блеф, будет худо всем. Вранья в этой конторе не прощают. Дело-то политическое!

— Слушай, Муха, ты можешь завтра в одиночестве Ису Мирзоевичз попасти? — спросил он, все обдумав.

— А что такое?

— Артист и Боцман мне на стрелку с «чехами» нужны.

— Могу, конечно, — тут же согласился Олег. — Дока надо обязательно выручать.

«Вот за что я люблю своих ребят, — подумал Пастухов, — что им не надо лишнего говорить — с полуслова понимают!»

В лес они приехали на два часа раньше оговоренного времени. Приехали на трех машинах. Специально, чтобы создать видимость большого количества народу. За темными стеклами не видно, сколько в каждой машине человек.

Абдо Мухаммед сидел в пастуховском «блейзере» со скованными руками и с повязкой на глазах. Пастухов специально посадил его на переднее сиденье, чтобы в крайнем случае пальнуть через лобовое стекло.

Втроем с Боцманом и Артистом они тщательно обшарили поляну и ее окрестности, но ничего подозрительного не нашли. Засели чуть поодаль от поляны в кустах и стали ждать.

«Чехи» подъехали без опозданий — без трех минут девять. В этот раз их было семеро — на двух иномарках. Пастухов с Боцманом оставили Артиста в засаде, а сами вышли им навстречу с оружием наготове.

— Где Док? — спросил Пастухов вместо приветствия.

— В машине, — ответил парень, с которым Пастухов разговаривал и в прошлый раз. — Ты его увидишь, когда нам Абдо покажешь.

Пастухов кивнул Боцману. Тот направился к «шевроле», открыл переднюю дверцу и под прицелом вывел пленника из машины.

Парень что-то спросил у него по-чеченски. Мухаммед коротко ответил.

— Что ты у него спросил?

— Я спросил, как вы с ним обращались: били, нет?

— Ну и…

— Сказал, что хорошо обращались.

— Вот видишь! — хмыкнул Пастухов. — А если я задам тот же вопрос тебе?

Парень в ответ только пожал плечами и сказал что-то своим людям. Из машины вывели худого, грязного человека в оборванной одежде. На его лицо была натянута черная вязаная шапка. Он едва стоял на ногах, и чеченцы поддерживали его с обеих сторон. Неужели они так обработали Дока всего за несколько дней? Пастухов с трудом сдерживал ярость, палец сам тянулся к спусковому крючку.

— Снимите с него шапку! — приказал он.

Парень кивнул, и чеченцы стянули с пленного шапку. Слава богу, это был не Док! Изможденное лицо с выпирающими скулами, слезящиеся от яркого света глаза, нечесаные и немытые волосы.