Юлия Латынина - Не время для славы

– Здесь все федеральная территория, – воскликнул Джамалудин, – каждый листик укропа и каждый абрикос в республике растут на федеральной земле. Если бы это была не федеральная земля, то, клянусь Аллахом, они засохли б от горя!

– Джамал, не паясничай, – сказал полковник. – И моли своего Аллаха, чтобы не случился какой-нибудь рамс.

Так получилось, что колонну «Уралов», которые ехали от аэропорта к Бештою, сопровождали десять автоматчиков и местный ОМОН во главе с Шамилем Салимхановым. На входе в Куршинский тоннель головная милицейская машина сломалась. Колонна остановилась; впереди был круглый торец тоннеля, на скалах, подковой обжавших въезд, дежурили менты.

Вскоре показались местные жители. Они прибывали, как вода в паводок, и начали оттеснять солдат от «Уралов». Солдаты были вооружены, но стрелять не стали: их ведь не убивали, как-то было неловко начинать стрелять.

Командир колонны принялся вызывать подкрепление, но связи в этом месте не было. Солдат отогнали, и люди начали тащить с «Уралов» военное снаряжение. За пять минут толпа обглодала «Уралы», как термиты – труп. Командир бился в истерике и орал, что Шамиль за это ответит. Шамиль бросил ему на колени сто тысяч долларов и сказал:

– Не думаю.

Командир все-таки пожаловался комдиву 43-й дивизии генерал-лейтенанту Баркасову. Генерал-лейтенант надеялся по итогам учений получить генерал-полковника и меньше всего хотел, чтобы повышение сорвалось из-за каких-то раздраконенных «Уралов». К тому же недавно комдив получил от Джамала бронированный «мерс».

Короче, комдив запретил упоминать об этом инциденте.

Ведь он был генералом армии, которая вот уже шестьдесят лет не побеждала.

С завода Джамалудин Кемиров поехал на базу АТЦ «Снегирь». Она располагалась на море между заводом и Торби-калой. По дороге в трех километрах от базы они заметили «Град» в боевом положении на горке над побережьем. То есть сначала они думали, что это «Град», но когда они подъехали ближе, они поняли, что это «Ураган». У «Урагана» было меньше стволов, но снаряды его были мощнее и предназначались специально для разрушения укрепленных пунктов противника.

Джамал Кемиров один раз видел удар «Урагана» по селу. На свете было немного вещей, которые ему снились, кроме роддома, и этот удар был одним из них.

На базе Джамал помолился вместе с бойцами, а когда они встали, Хаген спросил:

– Какие будут приказания?

– Сегодня понедельник, – сказал Джамал, – а учения в пятницу. Пусть те, кто не занят в учениях, едут по селам и молятся там. Нечего им делать в городе.

– Ты неправ, Джамал, – сказал Хаген, – тот, кто первым выстрелит им в ответ, станет хозяином республики.

– Ты хочешь выстрелить первым? – спросил Джамал, поворачиваясь и в упор глядя на главу АТЦ.

После конца совещания Аргунов отправился по заводу. Он потратил час на экскурсию, а когда он вернулся в кабинет, он увидел, что командующий учениями и премьер республики пьют водку. Третьим с ними был грузный пожилой кавказец, в хорошо пошитом синем костюме и барашковой шапке, натянутой ниже ушей. Из-за того, что шапка была натянута по самые уши, Аргунов не сразу заметил, что ушей у человека нет.

– Познакомься, Валера, – сказал командующий учениями, – это наш уполномоченный по правам человека Наби Набиев. Он верный Кремлю человек, и развернул очень эффективную программу: его банк выдает фермерам ссуды, можно сказать, половина зерна в республике посеяна под его кредиты. Те, кто хочет дестабилизировать республику, не могли простить ему этих созидательных действий. Три дня назад боевики поймали его сына, побили, и сказали, что Наби должен завтра привезти на стадион десять миллионов долларов наличными. А иначе вырежут всю семью.

– А что МВД? – спросил полковник Аргунов.

– В это МВД бесполезно обращаться! – горячо воскликнул Наби, – эти органы пропитаны бандитами и террористами! Если я обращусь туда, меня убьют еще до того, как я выйду из дома.

Полковник Аргунов оглядел Наби Набиева, и Наби ему не глянулся. Особенно ему не понравились отрезанные уши Наби. Человек либерально мыслящий при виде этих ушей заключил бы, что их отрезали плохие люди. Но полковник был человек циничный, и он заключил, что вряд ли тот, у кого отрезали уши, был хороший человек.

– Ты, Валера, обязан защитить права человека, – сказал замглавы антитеррористического Штаба Христофор Мао, – это приказ.