Сергей Анохин - $амки

– Пошел!

Второй уже вскочил в машину, мгновенно вытащил из-под сиденья омоновский «демократизатор» и небрежным движением прикоснулся к затылку.

– Отдохни, овечка, – флегматично выговорил он.

Дальше наступила темнота…

– А очнулась уже на столе. На кухонном, – устало закончила Леся.

– Как на кухонном? – не понял Михаил. – Ты ж в больнице…

– Нет, милый, ни в какой не в больнице, а в самых настоящих антисанитарных условиях, может, там же, где ты договор подписывал. В соседней комнате.

– Ничего не понимаю. Как же так? Это ведь операция.

Тяжело вздохнув, Леся объяснила:

– Это такая операция, которую можно и дома сделать, если умеешь. Раньше, когда аборты сначала были запрещены, а потом считались постыдными, так многие поступали. Были такие специалисты, которые дома у себя скоблили тех, кто в абортарий идти не хотел или не мог.

– Я найду этого гада…

– Ну, во-первых, это женщина была, очень пожилая, кажется, а во-вторых, она, думаю, ничего толком не знала. Сказали ей, наверно, что я наркоманка, – поверить несложно, видок у меня еще тот был… типа, нанюхалась или еще что. Она, можно сказать, благое дело совершала… И знаешь, Миша, давай не будем больше об этом. Честное слово, есть поважней дела. Надо найти тех, кто это задумал. Вот они пусть за все ответят.

Леся перевернулась на бок, свернулась калачиком и привычно ткнулась носом ему в грудь.

– Давай спать, Миша.

Михаил нежно прижал к себе хрупкое тело. «Спи, девочка, у меня завтра трудный день», – с кривой ухмылкой припомнил он известную фразу из знаменитого советского фильма о наших героических разведчиках и ихних подлых шпионах.

Он проснулся на удивление бодрым, хотя снилась всякая муть, видно, после вчерашних воспоминаний о героическом прошлом – погони на Садовом кольце, разборки в лесу, а под конец Беседа под колесами его собственного «Мазерати».

Бред какой-то! Беседа под машиной. Он уж давно в Питере, да и с чего?.. Хотя нет, именно что под колесами Джону бывать приходилось. И не раз. Даже, если хорошенько поискать, фильм об этом можно найти. И не художественный, а самый что ни на есть документальный.

Губы Михаила непроизвольно растянулись в ухмылке. Тут и фильм не нужен, и так все помнилось.

Джон в очередной раз раздолбал свою тачку. Перстень наотрез отказался ее ремонтировать. Есть предел терпению, сказал он Ученому, если охота тебе этого идиота прикрывать – дело твое, но деньги за него и за тачку, кстати, тоже – на стол. В принципе, надо было махнуть рукой, да и послать наконец Беседу, но, как и несколько лет назад, он пожалел бурята.

– За машину заплачу, неустойку за прошлую неделю тоже, но чтоб к пятнице…

– Не сомневайся! – пылко уверил Джон. – С процентами!

Помятуя об изобретательности тезки американца Рида, Ученый спокойно ждал до пятницы. И верно. Еще не наступил вечер, а сияющий, но как будто слегка осунувшийся и похудевший Джон выложил перед ним пачку зеленых.

– Уф-ф-ф… – выдохнул он. – Постарались мы с Колей.

– А ну рассказывай, – не выдержал Михаил.

И Джон рассказал.

Со всей звездочки – четыре человека – собрали что могли. Получилось немного, но хватило на то, чтобы на барахолке купить ломаный сотовый телефон, а в комиссионке – худо-бедно работающую камеру. Коля привлек свою верную подружку, и команда, забившись в рабочий «Патрол», каждое утро выезжала на промысел. Не доезжая до кольцевой, они останавливались на Ярославке и занимали позиции.

Джон вставал у перехода с рацией в кармане и ломаным сотовым на изготовку, Колян в машине поджидал зайца метров за сто сзади. Как только видел подходящего клиента, набирал Джона и сообщал номер машины. Беседа дожидался, пока по незагруженной дороге поедет с нормальной скоростью этот самый заяц, и в тот же момент начинал переходить дорогу. Он, как бы увлеченно болтая по мобильнику, махал рукой пацанам и подружке Коляна на противоположной стороне. Как законопослушный гражданин, водила автомобиля сбрасывал скорость, но полностью не останавливался, поскольку, пропуская машину, останавливался и сам Беседа. Заяц, увидев это, проезжал мимо. И тут Джон начинал истошно орать, падал на дорогу и картинно хватался за якобы отдавленную колесом ногу. Если заяц по какой-то причине не замечал этого спектакля и ехал дальше, пацаны тут же по рации сообщали об этом Коле. Он скоренько догонял его, тормозил и заставлял вернуться: я, мол, свидетель, видел, как ты парня задавил…