Сергей Кулаков - Когда горит вода

Друзья невесело переглянулись.

– Я сам отправлюсь на место и возьму на себя руководство поисками, – сказал Фыонг.

– Мне кажется, ни тебе, ни мне лучше там не показываться. Чем меньше наши имена будут связаны с пещерой, тем лучше. Я послал толкового офицера, полковника Чана, и этого достаточно. Если диверсанты еще не эвакуированы, они будут схвачены.

– Какие были грандиозные планы! – внезапно воскликнул Фыонг. – Наш маленький Вьетнам в одночасье становился супердержавой. Весь мир пошел бы к нам на поклон. А америкашки приползли бы на брюхе. О, мы бы заставили их пресмыкаться. И весь мир смотрел бы на них и видел, какие они жалкие. И никто более не считался бы с ними. Да они и сами развалились бы на части. Это страна бандитов и проходимцев. Года не прошло бы, как началась бы война между неграми и латиносами, между бандами гангстеров и армией. И мы, великие азиатские народы, приехали бы делить ее между собой.

Глаза Фыонга были мечтательно устремлены вверх, рука в такт словам пристукивала по подлокотнику.

– Избыток воображения вредит делу, мой друг, – сказал несколько раздраженно Нгок. – Сейчас мы должны думать о том, как исправить положение.

– Да, – отозвался Фыонг, и глаза его потухли. – Ты, как всегда, прав. Пора браться за дело.

Открыв глаза, Роман вдруг увидел, что перед его носом медленно волочится по земле какая-то палка. Палка была в пятнах, и в занимающемся сероватом рассвете отблескивала лакированной поверхностью.

Змея! Здоровенный питон полз по своим делам мимо спящего без задних ног русского шпиона.

Роман замер, подавляя желание вскочить и отбежать подальше от мерзкой твари.

– Он тебя не трогать, – послышался голос Чой. – Давай кушать, Роман. Надо идти.

Питон уже скрылся в зарослях. Роман поднялся, дрожа всем телом, принялся усиленно махать руками. Одежда его промокла до нитки, и хотя в этих изнурительно теплых местах воспаление легких ему не грозило, все же очень хотелось хотя бы на час попасть под солнечные лучи.

Чой сидел на корневище дерева, под которым они ночевали, и держал на коленях свою котомку, которая была так мала, что Роман ее не сразу и приметил.

– Мы идти и будет тепло, – сказал Чой, сочувственно глядя на вертящего всеми конечностями Романа. – Вот, возьми.

Он протянул кусок сухой рыбы, политый темным соусом. Завтрак трудно было назвать обильным, но все-таки это был завтрак.

Роман взял рыбу, поблагодарил и присел, чтобы не торопясь ее съесть. Из-за кустов вернулась Ти, свежая, как цветок. Забрала у деда свою долю, устроилась на корточках под деревом.

– Надо вернуться к вертолету, – сказал Роман, в одну минуту расправившись со своей порцией. – Ты сможешь найти дорогу, Чой?

– Да, – отозвался тот, старательно пережевывая каждый кусочек.

– Хорошо.

Роман покосился на Ти. Она уже поела, и теперь водила головкой, слушая гремящих наверху птиц и орущих обезьян. Девушка чувствовала себя так спокойно, будто была в турпоходе. Даже не верилось, что это она так лихо пальнула в вертолет. Вон, улыбается, слушая птиц. Блаженная, честное слово.

В Романе снова проснулись враждебные настроения, но он их быстренько подавил. И так понятно, что она пойдет вместе с ними. Да и дед не оставит ее одну. То, что им придется вступить в самый настоящий бой, причем с сильным, хорошо вооруженным противником, их, как видно, не беспокоило. Ну, тогда почему это должно беспокоить его?

– Идем, – сказал, доев, Чой.

Они двинулись через просыпающийся лес. Под ногами было скользко, с кустов, с деревьев, с лиан, змеящихся со всех сторон, текло, небо без устали сыпало то редким, то крупным дождем. Если солнце где-то и вставало, то разобрать, где, в этой мешанине зелени и воды было невозможно.

Чой тщательно выбирал маршрут, сверяясь по каким-то скрытым от его спутников приметам. Ландшафт был сложный: то подъем, то низина. Роман помнил, что они, удирая от американцев, бежали холмами и кочками. Но с какой стороны бежали, не знал хоть убей.

Зато Чой знал и вел их без спешки, но очень уверенно. Сжимая в руке свою пангу, он короткими, бесшумными взмахами перерубал то заградившую путь лиану, то ветку колючего кустарника. И не забывал все время замирать и прислушиваться.

Прислушивался и Роман. Американцы, которые вряд ли осмелились двинуться по ночным джунглям, могли устроить засаду. Или просто выставить пост, на который не хотелось нарваться. Поэтому следовало соблюдать осторожность.