Виталий Гладкий - Убить зверя

Стол был накрыт в отдельном кабинете столовой, предназначенной для обслуживающего персонала. Работа по тренингу собак продолжалась с утра до вечера, а перед соревнованиями и без выходных, потому сотрудники Чижеватова, чтобы не нажить сухомяткой неприятностей с желудком, получали полноценный обед с горячей пищей. Еда была непритязательной, в чем старик уже успел убедиться, но сытной и вкусной.

– Позвольте спросить, Егор Павлович, зачем вам нужны такие большие деньги? А то меня любопытство замучило, – широко улыбнулся хлебосольный хозяин, когда подали второе, отбивные с жареной картошкой.

– Если это, конечно, не большой секрет. Тогда я прошу меня извинить.

Как ни странно, но вопрос Чижеватова был очень кстати. Старик и сам несколько раз порывался проконсультироваться с кандидатом наук по поводу несчастья, обрушившегося на бедную Ирину Александровну, но все никак не мог осмелиться. За те часы, которые они провели вместе, тренируя Грея, Егор Павлович успел убедиться, что Чижеватов – человек без двойного дна. Была в нем какая-то чисто русская, ныне почти сказочная, доброта; конечно, с поправкой на его положение и реалии времени – слабый, безвольный человек не смог бы с успехом вести такой бизнес, как у бывшего научного работника. А Егор Павлович уже знал, что Чижеватов отнюдь не бедствует.

– Какой там секрет… – с горечью ответил старик. – Все гораздо проще…

И он рассказал. Правда, не касаясь глубоко своих отношений с Ириной Александровной.

– Велихов!? – удивился Чижеватов. – Я его лично знал. Мы несколько раз встречались. Я даже выступал в роли одного из спонсоров на праздновании его юбилея. Дай Бог памяти, когда это было?.. Впрочем, не суть важно. А вы не можете показать мне дубликат той расписки? Принесите ее завтра.

– Она у меня с собой. Вот… – Егор Павлович достал из нагрудного кармана мятый, сложенный вчетверо листок. – Я сделал ксерокопию.

– Нуте-с… – Чижеватов несколько раз внимательно перечитал текст расписки. – Лихо, – покачал он головой. – Значит, нотариус показывал вам книгу регистрации? Вот сукин сын… Все это липа, Егор Павлович.

– Почему вы так решили? – с надеждой спросил старик.

– Юридически расписка составлена просто безграмотно. Опытный адвокат растребушит ее в пух и прах – поверьте мне, я в таких делах собаку съел. И это если она подписана самим Велиховым. В чем я очень сомневаюсь.

– Значит, можно обратиться в суд?

– Извините за нескромность, но какое вы имеете отношение к Велиховым? – остро взглянул на старика Чижеватов.

Егор Павлович смутился и немного растерялся. А и впрямь – кто он Ирине Александровне? Друг?

Любовник? От этого слова старика покоробило. Но он ответил:

– Я не знаю, что вам сказать… В общем…

– Не продолжайте, – перебил его Чижеватов. – Мне все ясно. На вашем месте я поступил бы так же. Это благородно – заступиться за одинокую женщину. Но… – Он вдруг запнулся.

Старик вдруг почувствовал как тревожно сжалось сердце. Дурное предчувствие, которое он старательно прятал даже от себя где-то в тайниках души, неожиданно вырвалось на свободу и скользкой гадиной вползло в столовую.

– Понимаете, Егор Павлович, я подозреваю, что с этим делом не все так просто… – Чижеватов с трудом подбирал нужные слова. – Суд – это, конечно, хорошо… но, боюсь, толку с него будет мало…

– Но вы ведь говорили…

– Да, закон на стороне Велиховой. Однако, судебная тяжба, во-первых, влетит в немалую копеечку, вовторых, будет продолжаться очень долго, а в-третьих, существует гипотетическая возможность и проиграть дело. Вы уже взрослый, бывалый человек, а потому я не открою вам большую тайну, если скажу, что исход судебного разбирательства в нашей стране зависит еще и от суммы взятки. И в этом вопросе вы своим противникам не конкурент. Я знаю, кто стоит за фирмой "Джелико"…

– Значит, выхода нет?

– Почему нет? Вы его уже нашли. Нужно заплатить – и проблема будет решена…

Однако в голосе Чижеватова старик почему-то не услышал уверенности. Кандидат наук с виноватым видом поторопился налить себе бокал сухого вина и медленно, врастяжку, выпил, избегая смотреть на собеседника.

– Вы о чем-то умалчиваете. – Егор Павлович решил выяснить недоговоренное Чижеватовым до конца, хотя чувствовал, что правда может принести ему новые тревоги и волнения.

– Мне очень не хочется вас огорчать… – Кандидат наук покривился, будто вино оказалось прокисшим. – Но я думаю, что распиской дело не закончится. Я так понимаю, кто-то из наших городских воротил положил глаз на квартиру Велихова. Судя по "артподготовке", вы сцепились с весьма серьезными людьми. И как закончится ваше сражение, я судить не берусь. Но думаю, что ничем хорошим. Извините, я вас расстроил.