Сергей Алексеев - Удар «Молнии»

Строители уже заменили в мансарде окна вместе с блоками и теперь забирали стены дорогой декоративной плитой под мореный дуб и готовили пол к настилке паркета. Еще день, и «клопы» Сыча навечно останутся в стенах…

— Тут у меня стройка в полном разгаре, — сообщил генерал. — Решил вот сделать настоящую генеральскую дачу. Хватит нам жить в нищете.

— Ого, — похвалил Тучков. — Не слабо… Дело хреновое, Сергей Федорович. Славка Шут арестован, сидит в Бутырке.

Ему послышалось — убит, сказано было с такой же непоправимой горечью и скорбью. Дед Мазай сдержал дыхание, спросил спокойно:

— За что его в Бутырку-то?

— Через своих знакомых спортсменов он устроился начальником тира в «Динамо». Я был у него, даже пострелял… Что там произошло, совершенно неясно. К его следователю прорвался — молчит как рыба. Суть в том, что из оружейной комнаты исчезло семь стволов — пистолеты Макарова. Пока ему инкриминируют халатность, но я почуял, гнут на кражу. Взлома нет, сигнализация не срабатывала. И стволов нет…

— Погоди, с каких щей «макаровские» пистолеты в спортивном тире? — прервал дед Мазай. — Это же не спортивное оружие!

— О, Сергей Федорович! — зло рассмеялся Князь. — Там у них есть и автоматы, и карабины. Тир сейчас полукоммерческая организация: плати денежки и стреляй из любого вида оружия. Славка еще пошутил, скоро, мол, «стингеры» прибудут, а на будущий год — установки залпового огня «Град». Там теперь все тренируются бок о бок: банкиры и бандиты, киллеры и жертвы. Спортсменов туда на выстрел не подпускают! Только на общих основаниях.

— Чем же я помогу Шутову? Ты же за помощью прилетел?

— Как — чем? — изумился Тучков. — Поехали в Москву! Надо, чтобы Славку перевели на Лубянку в следственный изолятор. И дело передали.

— Значит, мне прикажешь идти на поклон?

— Дедушка Мазай!.. Славку спасать надо! Генерал мгновенно взвинтился: подслушивающая аппаратура в пустых помещениях работала плохо, давала «эхо» и почти не доносила эмоциональных красок.

— А твой Славка что — ребенок? Он думал, куда идет? Видел, какие люди окружают? Если у него крадут оружие — в любом случае виноват! У профессионала из карманов утягивают стволы!! Позор!

Тучков не ожидал крика, смутился:

— Со всяким бывает… его подставили. Кому-то было выгодно…

— Нас с тобой тоже подставили! Всё! Не желаю слушать!.. Иди к Крестинину. Его взяли в «Альфу», он при деле. Пусть выручает товарища.

— Товарищ генерал!.. Что Вася Крестинин, вот твои связи и друзья…

Его надо было глушить! Не дай Бог, начнет называть имена…

— Нет у меня друзей больше в этой конторе! — заорал он прямо в лицо Князю. — Нет и не будет, понял?! Хоть бы один заступился!..

И зажал рот изумленному Тучкову. Тот сообразил, пробежал взглядом по стенам. Генерал указал ему на репродуктор.

— Не ожидал, Сергей Федорович, — после паузы с обидой пробубнил Князь. — Не нужны стали, отдыхать мешаем!

— А ты не имеешь права обижаться! Видали, губы надул!.. Небось пока не припекло — не ездили ко мне. Это я должен обижаться!

Тучков маячил ему — просил «вольного» разговора. Генерал знаком пообещал ему, однако приказал ждать. Следовало до конца отработать на Кархана, косвенным путем дать надежду, что он почти согласен на его предложение.

— Странные вы люди, — подобрев, продолжал дед Мазай. — Беспомощные, как дети. Привыкайте жить в обществе! Учитесь. Сколько можно переживать шок?.. Ты-то устроился на работу? Или болтаешься еще?

— Я женился, — признался Князь. — Очень неудачно, надо сказать…

— Ну вот, даже жениться не можешь толком! А тебе сорок лет! Ты психолог, аналитик… Где же твои глаза были?

— Она мне бумаги показала, родословное дерево — княжна Львова по мужской линии. На деле оказалась внучкой поэта Бориса Давидовича Львова.

— Зачем тебе княжна? — прищурился генерал. — Ты сам-то ведь не князь. А натуральный самозванец.

— Но я столбовой дворянин Тучков!

— Оно и видно, столбовой…

— Неужели ничего нельзя сделать? — затянул Князь.

— Что, настоящую княжну найти?

— Да нет, с Шутовым. Сергей Федорович, подумай… Дед Мазай побродил по мансарде, попинал рассыпанный звонкий паркет.

— Пусть посидит. Наука будет… Возможно, скоро вы мне оба будете нужны. Тогда и поговорим. А пока не дергайся, сиди тихо. Что ко мне ездил — никому. Все! Ты меня притомил! Бывай здоров, Князь.

Они спустились вниз, вышли на улицу. От калитки генерал стал показывать на дом, махал руками — делал вид, что рассказывает о ремонте. Сам же заговорил четко и отрывисто: