Алексей Шерстобитов - Чужая жена [СИ]

— Ловлю на слове, только есть ряд неожиданных для вас новостей. Во-первых, деньги вам вернутся, скорее всего…

— Мне не нужны деньги… Что вы сказали?! Что значит «вернутся»?!

— Можете прямо сейчас поговорить с женой, но немного. Да и вот скрывать обо мне ничего не придется, напротив, нужно будет все аккуратно и подробно написать. Но это позже…

С высокого потолка послышался звук чего-то тяжелого скользящего по веревке, и совсем, сбив Андрея с толку, он оказался окружен дюжиной людей в черной форме и снова в масках.

— Что опять?

— Майор Черной… «Альфа»…

Представился самый крупный, открывая лицо, снимая маску.

— Господин Светищев, приносим свои извинения, по-другому никак… но вы были в полной безопасности. С вашей семьей все в порядке, жена и мальчик ваши в ведомственном санатории… рыбу ловят… сейчас…

Проговаривая, он вынул из внутреннего кармана телефон, включил, набрал номер, дождался ответа и протянул Андрею.

Чиновник встал, недоверчиво взял и прислонил к уху:

— Алло…

— Дорогой! Ну наконец-то! Сделал сюрприз… так красиво все получилось! Нас с малышом с таким кортежем прокатили. Ты будешь, как обещал?

— Гм, гх, гх… Обещал? Я? Нууу…

Отошедший в глубину помещения Ренат, разговаривающий в пол голоса с майором, повернулся и кивнул, сделав утверждающее движение рукой.

— Дааа, конечно, малыш, как я могу тебя обмануть…

— И ты совсем не пил?

— Яяя?!..

Светищев совсем растерявшийся снова посмотрел на своего секретаря. Тот покачал головой, развел руками и пожал плечами, говоря тем самым: «Ну ты даешь, конечно, нет!».

— Яяя?! Да нет… любимая, что ты, какой пить! Столько дел, а потооом… ты знаешь, мне это совсем не нравится.

— Я тебя люблю!..

Он отключил телефон и подошел в мужчинам:

— Ничего не понял, зачем все это?

— Как только эти люди, что уехали недавно, убежденными в своем обогащении, зафиксируют наш приезд в отель, где должна проходить жеребьевка, а мы должны въехать в подземный гараж… вот тогда произойдет то, ради чего все это делалось.

— Это ничего не объясняет, но почему-то я вам верю…

— Сейчас вкратце, Андрей Викторович, извините. Святослав…

Обратился он к майору:

— Свят, машина в порядке?

— Да, в полном! Эти упыри забили ее по самое горлышко взрывчаткой. Так что если рванет, от отеля вместе с вами ничего не останется — одна звездная пыль… хе хе хе, причем, вместе со всеми приглашенными. Честно признаюсь, я бы половину этой бублики из «крапивного этого семени» [26] Так называли чиновников в дореволюционные времена на воздух и сам бы поднял, нооо… придется спасать…

— Это же полный… что же делать?!

— Ехать, Андрей Викторович, ехать. Если нас с вами не увидят на этой машине, не будет встречи Ильяса… да-да, того самого, который считается погибшим — брат мужа вашей жены… Мы помогли ему на вас выйти… Если нас не увидят, то не состоится его встреча с человеком, устраивающим все теракты на территории России. Они хотят отомстить за свой провал, и подготовились лучше, чем несколько лет назад. Но и мы не дремали. Мы не смогли выйти на этого человека, да Ильяс, если мы не ошиблись, поможет. Там мы их и накроем!

— Мы? Ренат, вы же знаете, я человек не военный…

— Не переживайте, все, что вам нужно делать — жать руки, улыбаться, опрокидывать рюмочку…

— А без последнего можно, яяя…

— Извините, последнее ни в коем случае!

— Так… учтите, в машине два человека — это люди Ильяса… Поэтому молчите, можете плакать рыдать, ругаться, что угодно…

— Но тогда мы въедем же с бомбой, и…

— «И», которое вы предполагаете, не получится. Место, где мы с вами находимся сейчас — это специальный объект Федеральной Службы Безопасности, он оборудован лучше, чем космодром. Террористы правда этого не знают… В машине опасного сейчас осталось только что оба этих «хлопца», все остальное уже обезврежено, хотя взрывчатка еще внутри. Можете, конечно, не ехать, мы предусмотрели двойника, но могут быть казусы.

— Нет, нет, я сам… — нужно же за что-то начинать себя уважать!..

Залезая в машину, Светищев больно ударился бровью о крышу автомобиля. Вышло это случайно, но получилось, как нельзя кстати. Боевики уже нервничали, но увидев такое обращение с Андреем, успокоились. Выезжая из ворот, пакет с его головы сняли. Увиденные им рожи, дали понять, что шутки давно кончились.

Чиновника так и подрывало что-нибудь сказать, но он сдерживался, кривился лицом, изображая душевные муки, ругался, нервничал. В душе же его царил покой. Он снова был, как бы в кругу семьи, чувствовал тепло жены, думал о ней, радовался своему теперь уже точно возвращению к трезвому образу жизни, а значит и жизни вообще.