Сергей Зверев - Первая пуля – моя

– Да, ты прав, – помолчав, согласилась Тоня. – Но это непросто… Столько времени прошло.

– Положись на меня. Кажется, я знаю, как все устроить.

Амалия Карловна Шрубер уже много лет выходила из своей квартиры только по острой необходимости – в поликлинику сдать анализы да иногда в магазин. Обычно продукты ей покупала соседка Лизонька Красноперова, а пенсию, по предварительной договоренности, доставляли прямо на дом. Однако при столь редких контактах с внешним миром Амалия Карловна была в курсе всех последних дворовых новостей. Несмотря на преклонный возраст и множество старческих болячек, у нее была отменная память на лица, имена и даты. Разбуди Амалию Карловну в два часа ночи, и она без запинки отбарабанила бы, кто из соседей живет на каком этаже, как зовут их детей, внуков, мужей и жен, а также даты их свадеб и разводов. Всю интересующую ее информацию она выуживала из Лизоньки, которая страшно любила посплетничать, но, в отличие от Амалии Карловны, забывала эти сплетни на следующий же день.

Будь у Амалии Карловны семья – дети, внуки, муж, ей скорее всего было бы не до чужих радостей и печалей. Однако муж, доктор медицинских наук, умер много лет назад, детей у них не было, и поэтому все свободное время Амалия Карловна проводила у окна, размышляя над полученной от Лизоньки информацией и сравнивая ее со своими впечатлениями. Это, как и бесконечный сериал «Санта-Барбара», вносило в ее скучную жизнь некоторое разнообразие. Сама того не желая, Амалия Карловна проводила параллели между героями сериала и собственными соседями и находила в их проблемах много общего. К примеру, Володька с пятого этажа здорово напоминал ей красавчика Мейсона – такой же пьяница и бабник, но вместе с тем не дурак, да и обаяшка в придачу. Людочка Малахова, внучка ныне покойного профессора медицины Малахова, чем-то походила на Иден – деловая, предприимчивая, жесткая. Только ее муж, Димка, был не таким красавчиком, как Круз, но зато и не таким простачком. Умудрился заполучить себе в жены такую кралю, как Людка. Сам – ни кожи ни рожи, но зато, по словам Лизоньки, денег куры не клюют. Правда, эти деньги, по мнению Амалии Карловны, Димка выбрасывал на ветер. Нанял кучу охранников, а его самого едва не подстрелили. Значит, охранники оказались плохие, если допустили такое!

Именно об этом эпизоде из жизни соседей и размышляла Амалия Карловна в тот момент, когда в дверь позвонили. Кряхтя и опираясь о палку, она встала с кресла и, с трудом передвигая ноги, двинулась в прихожую. Прежде, чем открыть дверь, посмотрела в «глазок», уверенная, что увидит там Лизоньку. Однако на лестничной площадке стоял молодой мужчина в белом халате, с докторским чемоданчиком в руках.

– Кто там? – спросила Амалия Карловна.

– Из поликлиники. Я ваш новый терапевт.

Услышав чарующее слово «поликлиника» и не менее чарующее слово «терапевт», Амалия Карловна приободрилась и быстро отперла все замки. Пропуская доктора в прихожую, с порога принялась рассказывать ему о своих болячках и о новом симптоме – учащенном сердцебиении по утрам. Доктор слушал ее с неподдельным интересом, чем сразу расположил к себе Амалию Карловну. В отличие от прежнего терапевта, толстозадой латышки Инги Владиславовны, этот по крайней мере никуда не спешил. Помыл руки, достал из чемоданчика тонометр, смерил Амалии Карловне давление и послушал ее сердце.

– Да, есть легкая тахикардия… – заявил со знанием дела. – Но в вашем возрасте это нормальное явление.

Уж в медицине-то Амалия Карловна разбиралась – недаром прожила тридцать пять лет бок о бок с доктором медицинских наук. Новый терапевт говорил именно то, что она хотела услышать, и когда он вдруг засобирался уходить, она от всего сердца предложила:

– Может, чайку?

– С удовольствием, – кивнул тот, чем немало удивил Амалию Карловну. Латышка Инга никогда не задерживалась у нее больше пяти минут. Все куда-то спешила, даже толком не успевала послушать сердце и легкие.

Доктор сбросил белый халат и стал помогать Амалии Карловне накрывать на стол. К травяному чаю она предложила засохшее печенье и мармелад, которые сама не употребляла из-за сахарного диабета, но на всякий случай держала для гостей. Выпив чашечку, доктор принялся расхваливать подбор трав, чем расположил к себе Амалию Карловну еще сильнее. Она стала рассказывать о своем покойном муже, который всем чаям предпочитал кофе. Поэтому и умер в возрасте пятидесяти пяти лет. Незаметно разговор переключился на соседей. Амалия Карловна рассказала доктору о недавнем покушении на Димку. Доктор заметно оживился.